Сайт «Антропософия в России»


 Навигация
- Главная страница
- Новости
- Антропософия
- Каталог файлов
- Поиск по сайту
- Наши опросы
- Антропософский форум

 Антропософия
GA > Сочинения
GA > Доклады
Журнал «Антропософия в современном мире»
Конференции Антропософского общества в России
Общая Антропософия
Подиум Центра имени Владимира Соловьёва
Копирайты

 Каталог файлов
■ GA > Сочинения
■ GА > Доклады

 Поиск по сайту


 Антропософия
Начало раздела > GA > Доклады > Краеугольные камни для познания Мистерии Голгофы

Третья лекция (Берлин, 10 апреля 1917 года).

АНТИРЕЛИГИОЗНОСТЬ КАК БОЛЕЗНЬ, НЕСЧАСТЬЕ И ЗАБЛУЖДЕНИЕ


Мои милые друзья!

Сегодня я хотел бы обратить ваше внимание сначала на то, как легко можно в наше время пройти мимо сущности Мистерии Голгофы, ибо в наше время недостаточно осознали еще, как трудно при помощи современного, обычного познания, проникнуть более глубоко в Мистерию Голгофы. Очень легко возникает, например, следующая мысль, что если ты углубишься мистически, будешь искать внутреннюю жизнь, Бога внутри себя, то ты найдешь Христа. Большинство людей, говорящих подобным образом в настоящем и в прошлое время, не найдут на этом пути Христа. Христа нельзя найти, говоря, как некоторые, называющие себя теософами: нужно распознать внутри себя связанное с этим внутренним божественное, и тогда в человеке проявится Христос. Это не так. Единственно, что может проявиться тогда, как некоторый внутренний свет, может быть названо только божественным существом вообще, но никогда, если его понять правильно, Христом. В настоящее время не привыкли еще различать вещи хотя бы теоретически, и многие полагают поэтому, что можно прийти ко Христу при помощи обычной мистики, предоставленной самой себе мистики. Это отнюдь не так. И весьма важно провести это перед своей душой, как важно обратить внимание и на то, что все философы минувшего XIX столетия, вплоть до нашего времени, в отдельных трудах давали философию религии, в которой, по их мнению, могли говорить о Христе. Но в действительности они находили только то, что вообще можно назвать божественным существом, но только не Христа. Возьмите даже такого философа, как Лотце, пытавшегося проникнуть до известной степени в глубины. Прочтите его философию религии, и вы увидите, что он говорит вообще о божественном существе, но говорит не так, чтобы иметь право обозначать это божественное мыслимое им существо именем Христа. Но еще труднее постичь путем подобной мистики и философии сущность Мистерии Голгофы. Для того, чтобы ближе подойти к ней, восстановим в душе некоторые отличительные черты Мистерии Голгофы, т.е. восстановим эти представления просто как положения.

Если Мистерия Голгофы действительно необходима человечеству в его историческом земном развитии, то сущность Мистерии Голгофы и состоит именно в том, что Существо (т.е. Христос), прошедшее через Мистерию Голгофы, совершило нечто, имеющее отношение ко всему мировому порядку, или, если мы не хотим употреблять это выражение, ко всему космическому порядку. Рассматривая Существо, прошедшее через Мистерию Голгофы, вне отношения Его ко всему мировому порядку, мы не будем более иметь то же самое существо, тогда можно говорить вообще о каком-то божественном существе, но не о Христе.

Здесь нужно научиться понимать многое, и сегодня мы укажем на некоторые вещи. Для правильного понимания Мистерии Голгофы необходимо, например, иметь ясное представление о том, что Сам Христос Иисус называет верой, упованием. В настоящее время имеется слишком теоретическое, слишком абстрактное понятие о вере.

Припомните только, мои милые друзья, что представляет собой под верой современный человек, когда он говорит о противоположности между верой и знаниями. Его представления таковы: то, что можно доказать чем-нибудь, есть знание; то, что нельзя ничем доказать и что все-таки истинно — есть вера. Человеку всегда важно каким-нибудь образом познать, понять нечто. Только когда он это познание, понимание называет верой, то у него является мысль, что это познание, понимание нельзя доказать. Сравните, хотя бы поверхностно, это представление о вере с тем представлением, которое называется Христом. Я укажу только одно место из Евангелия: «Ибо истинно, говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, — и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему, что ни скажет». Какая огромная разница между представлением о вере современного человечества, представлением, являющимся просто суррогатом представления для знания, и  представлением, выраженным, может быть, парадоксально, но зато и радикально в этих словах Христа Иисуса. При небольшой дозе внимания можно сейчас же понять, в чем, собственно, заключается сущность представления о вере, даваемого Христом. В чем сущность веры? Она должна быть действенна, обладать творческой силой, не только побуждать представление, но и знание. Если обладаешь верой, то ожидаешь и действия этой веры. Всмотритесь в Евангелие. В каком бы месте вы ни раскрыли его, там, где вам встретится выражение «вера», «упование», вы всюду найдете, что речь идет об этом действенном представлении, о том, при помощи чего нечто совершается, делается, творится. Это чрезвычайно важно.

Я приведу сегодня еще третий факт из всего того важного, что можно сказать. В Евангелиях очень часто говорится о тайнах Царствия Божия, или Царствия Небесного, о Мистерии Царства Божьего, о Мистерии Царства Небесного. В каком смысле говорится здесь о тайнах? В каком смысле говорится здесь о Царствии Божьем или Царствии Небесном? Такое представление создается с трудом, мои милые друзья. Но тот, кто занимается Евангелием с оккультной точки зрения, проникается все более и более убеждением: каждая фраза Евангелия высечена точно из гранита и каждая, хотя бы малейшая, часть этой фразы является отнюдь не безразличной, а имеющей огромное значение. Вся критика, понятная при внешнем рассмотрении Евангелий, должна смолкнуть по мере того, как проникаешь все глубже и глубже в Евангелие с точки зрения духовно-научного познания. Я сейчас вам укажу, для того чтобы иметь возможность говорить об этой тайне, об этой мистерии, на одну весьма характерную особенность.

Я указывал уже и при прежних рассмотрениях Евангелия на одно место, где речь идет об исцелении, или о пробуждении — можно и так назвать это — 12-летней дочери Иаира. Я говорю здесь среди взрослых и могу поэтому привести более глубокое медицинско-оккультное познание, вытекающее из этого пробуждения для того, кто проникает в это духовнонаучно. Дочери Иаира 12 лет. Иисус Христос приближается к ней, чтобы исцелить ту, которую считают уже мертвой. Странно, что к пониманию подобных вещей приходишь только тогда, когда сравниваешь данное место с тем, что произошло до и после этого. Обыкновенно из Евангелий вырывается то или иное отдельное место, читается то или иное, не замечая их общей связи. Непосредственно перед этим находится в Евангелие то место, когда до Христа, направляющегося по зову к 12-летней дочери Иаира, дотрагивается до Его одежды женщина, страдавшая кровотечением 12 лет. Она дотрагивается до его одежды. Что же происходит? Она исцеляется. Он чувствует, как из Него исходит сила. И Он произносит слово, понятное лишь при правильном понимании вышеприведенного представления о вере: «Вера твоя спасла тебя».

Но глубокий смысл заключается в словах Евангелия: 12 лет болела она, дочери же Иаира было тоже 12 лет, 12 лет она жила на физической земле. Чего не было у дочери Иаира, чем страдала она? Она не могла созреть, достичь зрелости. Она не могла достичь того, чем женщина владела в избытке. И когда он исцелил женщину, владевшую этим 12 лет в избытке, он почувствовал исходящую из себя силу. Ее переносит Он на 12-летнюю дочь Иаира, дает ей возможность созреть, т.е. будит в ней силу, без которой она должна была бы завянуть, и пробуждает ее как бы к жизни. Что заключается в этом? Тот важный факт, что Христос со своей субстанциональной сущностью живет не только в Себе, а во всем, что окружает Его, и может переносить эту силу с одного человека на другого. Он бескорыстно изживает вовне силы, перенося их с человека на человека. Вот что выявляется нам. Он может выйти из Себя, действенно выйти из Себя, вот что таится в силе, возникновение которой Он чувствует в Себе при прикосновении к Своей одежде уповающей женщины.

С этим связаны повторяемые Им часто слова: «Вы, мои ученики, — говорил Он — вы можете узнать тайны Царствия Небесного, Царствия Божьего. Но те, кто стоит вовне, не могут этого узнать». Предположим, что он сообщил бы книжникам и фарисеям ту тайну, т.е. не простое теоретическое описание ее, а именно то, что нужно, чтобы вызвать это превращение. Что бы могли те сделать? Они получили бы возможность превращать силы, коренящиеся в человеке, но превращали бы их не всегда правильно. Из Евангелия видно, что Христос именно это и предполагал в фарисеях, в саддукеях и других, что они не всегда правильно будут обращаться с силой, взятой из одного человека для передачи ее другому. Из этого возникнут несчастия за несчастиями, ибо таково их свойство и умонастроение. Поэтому, то что он под этим подразумевает, должно остаться тайной посвященных.

Я хотел пояснить на особо ярком примере суть всего этого. Мы имеем прежде всего три важных факта. Я мог бы привести еще многие, и завтра еще скажу об этом. Но сейчас я хочу перейти к самому важному. Если мы хотим говорить обо всем, что связано с великим выдающимся мировым значением Мистерии Голгофы, мы должны охарактеризовать три факта. Я принужден, чтобы хоть немного приблизиться к нашей теме, выражаться сегодня вечером более афористически. Я только что сказал, что мы должны составить себе представление о том, что заключается в словах «Мистерия Голгофы — Мистерия Царствия Небесного». Это нечто весьма конкретное, как мы увидим это на примере. Иоанн Креститель, подготовляя к Крещению, говорил: близится Царствие Небесное, Царствие Божье. Вот это представление. Что же делает Иоанн Креститель? Что он делает при приближении Царствия Небесного, Божьего? Он крестит людей водою, по его собственному определению. Он крестит водою во искупление грехов, а перед этим говорит, что придет Тот, Кто будет крестить Духом Святым. В чем состоит различие между крещением Иоанна и Крещением, о котором он говорит, как о Крещении Духом Святым? Я целые годы старался дать объяснение этим вещам при помощи средств, даваемых нам духовной наукой. Крещение водой не будет понято (я часто рассказывал, как оно совершалось), не будет понято то, что под ним подразумевается, на что намекается, если не попытаться подойти к этому с духовно-научной стороны. Тогда может открыться огромная важность всего, что связано с Иоанном Крестителем. Что это за вода, которой крестит Иоанн? Внешне эта вода Йордана, но мы знаем, что те, кто крестились, были погружены настолько, что во время погружения происходило как бы отделение эфирного тела от физического, так что на мгновение они становились ясновидящими. В этом и состояло истинное значение крещения Иоанна и других подобных крещений.

Но Иоанн подразумевает не только это, говоря о крещении водой; он как бы указывает при этом на то место Ветхого Завета, где говорится: «Дух Божий носился над водами». Ибо что должно быть достигнуто крещением водою при Йордане? Крещением этим должно было достигаться перенесение сознания крестящихся, вследствие отделения от эфирного тела и всего происходящего в них, во времена, предшествовавшие так называемому грехопадению. Из их сознания должно было исчезнуть все, происшедшее после грехопадения; они должны были перенестись в состояние невинности, дабы увидеть, чем был человек до грехопадения. Крестящиеся должны были уяснить себе, что человек вследствие грехопадения пошел по ложному пути, и если он дальше пойдет по этому пути, то ему будет плохо. Он должен вернуться к началу, должен вырвать из своей души все, что попало в нее, благодаря этому ложному пути. У многих людей этой эпохи — история неточно описывает это — существовало стремление вернуться снова ко времени невинности, сбросить все, что приобреталось на ложном пути, как бы начать жить первобытною жизнью земли с момента, предшествовавшего грехопадению; не переживать того, что произошло и установилось в общественном и народном строе, начиная с грехопадения и кончая римской империей или тем еврейским государством, в котором жил Иоанн Креститель. И люди, придерживающиеся воззрения, что нужно вырваться из того, что принесло в мир грехопадение, уходят в пустыни, в уединение, ведут монашескую жизнь. Это очень ярко выступает при описании жизни Иоанна Крестителя в пустыне, как он питается акридами и медом, находимым в пустыне, как он одет в верблюжью одежду. Иоанн Креститель является в облике пустынника, ищущего уединения.

Сравните с этим другое широкое течение этой эпохи, в которой нашло выражение то, о чем указывается в Евангелии от Иоанна.

Нужно уйти от материи, одухотворить себя, — учили тогда. Наидуховнейший отзвук этого: «Нежелание жить с миром», — слышится в гнозисе. И в монашестве нашло оно себе выражение. Но почему же? Почему же пронесся с такой силой над миром этот дух Евангелия от Иоанна? «Царствие Небесное, Царствие Божие близко», — гласит ответ. И тут мы должны понять то, что мы сказали последний раз о душах, становившихся все хуже и хуже после грехопадения и все меньше и меньше приспособленных быть для человеческого тела тем, чем они должны быть, о душах все более и более разрушавшихся. Так могло продолжаться в течение известного периода земного развития, но должно было прийти к концу, когда это земное развитие будет захвачено небесным развитием: когда оно овладеет земным. Такие люди, как Иоанн, провидели пророчески, что наступает время, когда для душ невозможно будет спасение, когда они погибнут, если не наступит нечто особенное. Или души должны отойти от всей жизни, протекающей с грехопадения, которое принесло с собой разрушение душ и тогда, значит, развитие Земли было напрасно, — или должно произойти нечто. Это и выражается в словах Иоанна Крестителя: идет за мной крестящий Духом Святым. Иоанн мог только спасти людей от последствий грехопадения, говоря: «Идущий за мной будет крестить Духом Святым». Иоанн мог спасти людей от последствий грехопадения, как бы вырывая их из мира. Христос хотел спасти их иным образом: Он оставлял их в мире, все-таки спасая их. Он не хотел их возвращения к моменту до грехопадения, но хотел, чтобы они прошли все дальнейшие этапы земного развития и, несмотря на это, приняты были бы в Царствии Небесном.

Далее мы должны понять, в чем заключалась Воля Христа. Через все Евангелия звучит то, что заключается в Воле Христа Иисуса. Но это нужно почувствовать с глубочайшей серьезностью. Мы имеем четыре Евангелия. Каждое из этих Евангелий содержит, несмотря на все кажущиеся противоречия, известные основные факты и истины, совершенные или возвещенные Христом Иисусом. Но в каждом из Евангелий эти основные факты и истины даны в определенном настроении. Но здесь именно важно то, что я приводил в связи с Рихардом Роте. А именно, что Евангелие нужно читать по-другому, чем это делают теперь. Их нужно читать, впитывая в себя дуновение того, что их пронизывает, впитывая то особое, что царит в них. Сейчас читают Евангелия, вкладывая в них то, что считается общим человеческим идеалом: во времена просвещения в Христе Иисусе видели просвещенного человека; из различных протестантских кружковых течений вырос образ Иисуса, настоящего представителя протестантских кружков XIX столетия. Эрнст Геккель довел дело до того, что сделал из Иисуса настоящего мониста, на свой образец. Все это вещи, которые должны быть оставлены человечеством. Самое главное, действительно, вместе с атмосферой времени, правильно почувствовать, что заложено в Евангелиях. Но это должно быть более или менее прочувствовано. Возьмем сначала Евангелие от Матфея. Возникает вопрос: с какой целью написано оно, что хочет оно? Можно легко впасть в обман по отношению многих вещей, которые легко принимаются, но которые совершенно неверно объясняются. Несмотря на то, что там стоит фраза, или, может быть, именно потому: «ни одна йота, ни одна черта не пройдет из закона», — можно полагать, что Евангелие от Матфея написано его автором с намерением, враждебным по отношению к традиционному еврейству. Это как бы сочинение, направленное против еврейства. Автор Евангелия от Матфея восстает против всего обычного еврейства и объявляет, что Воля Христа Иисуса была направлена на искоренение традиционного еврейства.

А Евангелие от Марка. Оно написано для римлян, против того, что образовалось во внешнем римском государстве, в мировой империи. Оно написано против системы законов римской империи, против социального строя римской империи; это сомнение, направленное против римской империи. Евреи очень хорошо понимали, или, лучше сказать, чувствовали, когда говорили: «мы должны Его убить, не то весь народ признает Его, и тогда придут римляне и возьмут у нас землю и страну». Евангелия от Матфея и от Марка написаны против еврейства и против римлян. Это настоящие, серьезнейшие полемические сочинения, не против еврейства по существу, конечно, как и не против римской империи по существу, но против того, чем сделались еврейство и римская империя внешне, как противоположность царства мира сего Царствию Небесному, или Царствию Божьему. В наше время относятся к подобным вещам не с той серьезностью, которая им подобает, и даже не подозревают этого. Недавно сверженный русский царь написал незадолго до войны 1914 г. на одном из своих приказов собственноручно следующие слова: «Твердо верю, что явятся великаны мысли и дела и принесут России благо и спасение». Представьте, если бы они действительно появились, эти великаны мысли и дела. Он бы их засадил, разумеется, в Петропавловскую крепость, или сослал бы в Сибирь. Вот что кроется сейчас за серьезными словами. Но не с такой «серьезностью» нужно вникать в глубины Евангелий.

А Евангелие от Луки, — третье Евангелие. Вся его важность постигается тогда, мои милые друзья, когда откроешь то место, где говорится, что Иисус в синагоге велел подать себе пророчества Исаии и прочитал в них написанное: «Дух Господен на мне; ибо он помазал меня благовествовать низшим и послал меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым — прозрение, отпустить измученных на свободу».

И потом стал объяснять, что подразумевает под этим всю глубину, заключающуюся в этих словах Его. И в объяснении противопоставлял слова Свои тому, что жило кругом. Противопоставлял Царствие Небесное и царствие мира сего и характеризовал их, говоря сначала о царствие мира сего, как об еврейском. Он говорил в еврейской синагоге: «Конечно, вы скажете: врач, исцели самого себя, сделай и здесь, в своем отечестве, то, что, мы слышали, было в Капернауме. Истинно говорю вам — ни один пророк не принимается в своем отечестве. Много вдов было в Израиле во дни Илии, когда заключено было небо три года и шесть месяцев, так что сделался голод по всей земле. И ни к одной из них не был послан Илия, а только к вдове — в Сарепту Сидонскую. И много также было прокаженных в Израиле при пророке Елисее, и ни один из них не очистился, кроме Неемана Сириянина. Никто из евреев не был исцелен или очищен Илией или Елисеем, а только те, кто были не евреи. Это Он сказал в пояснение слов Своих, чтобы характеризовать царство мира сего, противополагая его Царствию Небесному». Что же произошло?

«Услышавши это, все в синагоге исполнились ярости и вставши выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть Его. Но Он прошед среди них, удалился».

Вы видите, мои милые друзья, в Евангелие от Луки звучит протест не только против еврейства, как в Евангелие от Матфея, не против римлян, как в Евангелие от Марка, но против страстей, эмоций человеческих вообще, как они жили вокруг Христа Иисуса. Нужно воспринять весь великий импульс, заключающийся в словах Христа Иисуса. Тот импульс, который не шел с миром, но исходил из Царствия Небесного.

А Евангелие от Иоанна. Импульс Евангелия от Иоанна проникает еще дальше. Евангелие от Иоанна возвещает не против такого маленького народа, как еврейский, или такого большого, как римляне, или против всего человечества, как оно живет в своих страстях, начиная с грехопадения. Но Евангелие от Иоанна говорит против духов, живущих над физическим миром, духов, отпавших от истинного пути. И Евангелие от Иоанна становится понятным только тогда, когда знаешь, что, как в Евангелии от Матфея говорится к евреям, в Евангелии от Марка — к римлянам, в Евангелии от Луки — к человечеству, подпавшему грехопадению, так в Евангелии от Иоанна говорится к духам людей и к духам, соприкасающимся с ними, павшим вместе с человечеством. С миром духов сводит здесь счеты Христос Иисус. Наше материалистическое время с легкостью скажет: так говорить может лишь фанатик. Пусть говорят, но это все не есть истина. И чем больше углубляешься в эти вещи, тем все больше и больше выявляется истина в них.

Этот выраженный в четырех аспектах импульс указывает нам, что Христос действительно принес в мир нечто, чего в нем не было. Этого мир не любит и никогда не любил. Но это должно быть дано в разные времена. Из Евангелий в достаточной мере явствует нам, что слова Евангелия понимаются правильно лишь тогда, когда их помещают в Космос, рассматривая их принадлежащими всей космической мысли. Возьмем короткое, рельефное Евангелие от Марка — оно отвечает лучше всего на вопрос: кто признал раньше всех, что через Христа Иисуса в мир вошел грандиозный, только что описанный нами импульс? Кто признает? Можно было бы сказать: Иоанн Креститель. Но тот скорее предчувствует это, что особенно ярко явствует из описания встречи Иоанна с Христом Иисусом в Евангелии от Иоанна. Кто же признает это раньше всех? Демоны в одержимых, которых Иисус Христос исцеляет. Они первые возглашают: «Ты посланник Божий, Сын Божий!» и т.д. Это Демоны. Христос первым запрещает выдавать Его духовным существам, Демонам. Нам указывается на отношение Слова Христова к духовному миру. Прежде чем люди осознали хоть на йоту, что живет через Христа в мире, Демоны уже говорят об этом из своего сверхчувственного познания: они фактически знают, что Он их изгоняет, может изгнать.

Поставим это в связь с тем, что я охарактеризовал конкретно раньше — с тайнами Царствия Небесного, из которых Христос Иисус давал свои импульсы. Если мы спросим, руководствуясь методом современного познания, в чем же заключалась особенная волшебная сила, действовавшая в Христе, то мы не достигнем ничего с помощью тех средств, которые употребляет современная историческая наука, когда она хочет познать. Этим ничего не достигнешь, ибо времена изменились, изменились гораздо больше, чем это предполагают в настоящее время, думая, например, что две или четыре тысячи лет тому назад люди имели тот же вид, приблизительно, как и теперь, правда, сейчас они стали гораздо умнее, но в общем души человеческие были такие же, как и теперь. Затем идут еще дальше, отсчитывая миллионы лет.

Я недавно говорил в открытой лекции: отсчитывая миллионы лет вперед, приходят к концу мира; очень хорошо вычислено, каковы будут тогда отдельные субстанции: как молоко будет отверделым, но зато будет сиять. Я хотел бы знать, как будут доить это молоко, но не будем этого затрагивать. Белок будет употребляться на окраску стен, потому что он станет светящимся, так что при свете его можно будет читать газету. Все это говорил несколько лет тому назад Дьюар в Королевском институте, рассказывая о конце мира, как он вычислен физиками. Я употребил тогда такое сравнение: подобные вычисления физиков похожи на то, как кто-нибудь ходит и наблюдает, какие изменения произойдут с человеческими желудками или сердцем за два-три года, и затем умножает и вычисляет, какие изменения произойдут в 200 лет, каково будет человеческое тело через 200 лет. Это столь же остроумно. То же самое и с нашей Землей. Все эти столь прекрасно вычисленные физиками события, которые должны наступить через миллионы лет, весьма правильны, но дело все же в том, что земное физическое человечество задолго до этого уже существовать перестанет. А что касается тех миллионов лет, которые геологи считают назад, то эти вычисления похожи на то, как если бы взяли, например, желудок какого-нибудь 7-летнего ребенка и начали бы вычислять, каков он был 75 лет тому назад. Люди даже не замечают, что могут натворить подобным мышлением. В то время, о котором говорят геологи, еще не существовало физического человечества. Против таких заблуждений, произносимых к тому же чрезвычайно авторитетно, весьма полезно в наше время употреблять резкие средства, вроде следующих: ты вычисляешь, каков будет человеческий организм, изменившийся в течение 200 лет; но он же перестанет существовать за эти 200 лет как человеческий организм. И этому можно противопоставить, как это вытекает из моих оккультных исследований (я знаю, что современная наука считает это безумием, но это, тем не менее, правильно), что современного человечества не будет через 8000 лет, как не будет жить через 200 лет человек, которому минуло сейчас 20 лет. Ибо из оккультного исследования вытекает, что в течение шестого тысячелетия женщины с их теперешней организацией станут бесплодны, перестанут рожать детей. И наступит совершенно иной строй. Вот что вытекает из оккультного исследования. Я знаю, что это кажется совершенным безумием для современного научно мыслящего человека. Но нужно прямо сказать, что то, что представляют себе сейчас под историей, под историческим процессом земного развития, является в нашу современную материалистическую эпоху самыми запутанными понятиями. Поэтому сейчас не понимают даже тех намеков, которые рассеяны во внешней истории, намеков на иную душевную организацию у людей сравнительно недалекого от нас времени. У одного из отцов церкви, Тертуллиана, жившего в начале третьего столетия после Мистерии Голгофы, встречается одно прекрасное место. Он говорит, что видел еще сам места учения апостолов, где их последователи читали из посланий апостолов, написанных их собственной рукой. И когда они смотрели на эти послания, то в духе их оживали фигуры апостолов. Для оккультного исследования это не пустые фразы. Верующие в звуках голоса последователей апостолов слушали звук голоса самих апостолов, а из их почерка восстанавливали перед собой и их образы. Так что в начале третьего столетия можно было внешне совершенно оживить фигуры апостолов и слышать в передаче их голоса. И еще Климент, римский папа, занимавший папский престол в 92-101 гг., знал апостольских учеников, знал людей, видевших Христа Иисуса. В эту эпоху имеются уже передающиеся традиции. И тут звучит еще нечто, что можно доказать оккультным исследованием. Те, кто, как апостольские ученики, слышали апостолов, могли уловить из звучания их слов манеру, звук голоса Христа Иисуса. Это имеет огромное значение, мои милые друзья. Нужно постичь именно вот этот звук, эту всю своеобразную сущность, заключающуюся в живом слове Христа Иисуса, если хочешь понять врожденную Его словам магическую силу, о которой говорили слышавшие Его. Слушателей захватывала какая-то элементарная сила, элементарная сила слова, не встречавшаяся ни у кого больше. Но почему же?

Я говорил вам о Сен-Мартене. Сен-Мартен — один из тех, кто еще понимает смысл слов (масонские общества XIX столетия не понимали его) — смысл слов языка, общего некогда всем людям, всем существам земным и только потом разделяющегося на различные отдельные языки. То, что вставало в душе Христа Иисуса, было близко внутреннему слову. Внешне Ему приходилось, конечно, выражаться на языке своих слушателей. Его слова таили в себе не внешний отзвук обыкновенных слов, но исчезнувшую силу неразделившегося еще языка, и не составив себе представления об этой независящей от отдельных языков силы, присущей человеку, совершенно одухотворенному словом, невозможно постигнуть ту силу, которая жила в Христе, а также и значение того, что подразумевается под тем, когда о Христе говорят как о «Слове», с которым Он совершенно един, через которое Он действовал, которым Он исцелял и изгонял бесов. Это Слово должно было быть утеряно, ибо в этом состоит развитие человечества после Мистерии Голгофы. Это Слово должно быть снова найдено. Но данный момент нашего развития заключает немного надежд на нахождение обратного пути.

Я напомню вам одно. Во всех Евангелиях мы встречаемся с одним весьма значительным фактом, который следует особенно отметить. Это тот факт, что Христос Иисус никогда ничего не записывал. Не существует ничего, записанного Им. Между учеными возникли даже споры, умел ли Он вообще писать? И те, кто утверждает, что Он умел писать, могут лишь указать на место, где рассказывается о женщине, обвиненной в прелюбодеянии, когда Христос чертил знаки на земле. Но если оставить это в стороне, Он нигде не записывал, подобно и другим основателям религии Свое учение. Это не случайно, мои милые друзья, но тесно связано с силой слова и полной силой слова. То, что сказано будет сейчас, говорится не только по отношению к Христу Иисусу, и должно быть рассматриваемо как намек на нечто современное. Если бы Христос Иисус написал или записал Свои слова, перевел их в знаки, свойственные тогдашнему языку, то в них явилось бы нечто от Аримана; ибо все, что в какой-либо форме закреплено, то является ариманическим. Действие записанных слов иное, чем когда стоят ученики и внимают лишь собственной силе духа. Не следует представлять, конечно, что автор Евангелия от Иоанна сидел возле говорящего Христа Иисуса и стенографировал Его слова. Огромная сила, огромное значение всего этого познается из Акаша-Хроники, когда начинаешь постигать, что заключается в словах Христа Иисуса, направленных против книжников, против тех, кто черпает свою мудрость из писаний. Он упрекает их именно в том, что они черпают ее из писаний, не сохраняя в душе непосредственной связи с тем источником, из которого непосредственно проистекает живое Слово.

В этом он видит как бы подмену живого слова и должен это видеть. Но все значения этого факта не будут поняты, если будут себе представлять память людей, живших в эпоху Мистерии Голгофы, подобно тому душевному решету, что зовется памятью в настоящее время. Те, кто слышали слова Христа Иисуса, хранили их верно в сердце своем и знали их буквально слово за словом. Ибо сила памяти была в те времена совсем другая и сила души поэтому тоже иная. Это была вообще эпоха, когда в короткий срок произошли большие изменения. Это мало принимается во внимание в настоящее время. История Востока, например, написана так, что видно, что историки вложили в нее то, чем обладают сейчас сами или заимствовали для нее из греческой истории.

Эта последняя имела большое сходство с еврейской, но восточная история протекала совсем по-иному, т.к. в период восточной истории свойства души были совсем иными. Нельзя даже представить себе, какие произошли огромные перемены в сравнительно короткое время, как сравнительно быстро исчезла та исполинская сила памяти, которой обладали люди в сумеречном состоянии древнего атавистического ясновидения. Все это было уже потеряно, когда настало время записывать слова Иисуса. И слова эти имели ту же судьбу, какая была отмечена Христом Иисусом у писаний, против которых Он восставал. Предоставляю вам представить себе, что бы случилось, если бы в настоящий момент появился кто-нибудь, хотя бы хоть издалека похожий на Христа Иисуса, ученики которого говорили с тем же импульсом, как тогда Христос Иисус. Представляю вам подумать над тем, как вели бы себя те, кто называют себя христианами, вряд ли иначе, чем тогдашние первосвященники.

Теперь необходимо рассмотреть, исходя из этих предположений, тайну изживания Христа в Иисусе. Вспомним, что мы говорили о необходимости пройти как бы обратно путь, пройденный с VIII Вселенского Собора, т.е. обрести вновь трехчленного человека, состоящего из тела, души и духа. Без этого нельзя подойти к Мистерии Голгофы.

Тело. Мы наблюдаем извне то, что называется человеческим телом. Оно встречается нам только во внешнем мире. И когда мы наблюдаем свое собственное тело, мы наблюдаем его только извне. Тело дает нам внешние восприятия. И наука, или то, что называется наукой, занимается именно этим телом.

Душа. Я пытался вам представить душевное, говоря об Аристотеле. Когда имеешь дело с душевным, то нужно помнить, что Аристотелевы представления отнюдь не совсем неправильны. Ибо то, что называется душевным, возникает более или менее с каждым отдельным человеком. Но Аристотель жил в такое время, когда он уже не вполне мог уловить связи души с космосом. Он поэтому и говорит, что при создании человека возникает вместе с физическим и душевное бытие. Аристотель является представителем так называемого креационизма. Но после смерти, душа, по его воззрению, живет каким-то неопределенным образом. Об этом Аристотель особенно не распространяется, ибо в его время познание души было уже несколько затемнено. Ибо дальнейшая жизнь этого душевного зависит от того более или менее символического факта (назовите это, как хотите — это не столь важно), который называется первородным грехом. Это именно повлияло на то, что, когда наступило время Мистерии Голгофы, человеческие души были уже настолько подвергнуты опасности разрушения, что не могли найти обратного пути в Царствие Небесное, будучи связаны с земным бытием и со всем его будущим развитием. Душевное, значит, идет по собственному пути. Дальше в наших лекциях мы попытаемся охарактеризовать его.

Третье есть духовное. Телесное находим мы, идя по пути: отец-сын. Сын становится вновь отцом и т.д., и качество наследуется от поколения к поколению.

Душевное создается, как таковое, с возникновением человека и остается существовать после смерти. Его судьба зависит от того, насколько душа остается близкой Царствию Небесному. Третье есть дух. Дух живет в повторных жизнях. Для духа имеет большое значение, какие тела найдет он при своих повторных земных жизнях. Внизу, на Земле, идет, с одной стороны, линия наследственности. Дух, конечно, влияет на нее, но линия эта пронизана физически унаследованными качествами. И качества, находимые вновь воплощающимися духами, зависят от того, возвышается ли или вырождается человечество. Невозможно, исходя из духа, создавать тела по личному усмотрению. Можно выбрать себе те, которые относительно лучше подходят к духу, желающему воплотиться, но нельзя создавать их, как хочешь. Вот что я хотел сказать в моей книге «Теософия», когда писал о трех путях: дух, душа и тело. Это нужно усвоить, как следует. Ибо к общей идее Бога приходишь тогда, когда проходишь путь внешнего наблюдения, наблюдения телесного. Наблюдая телесное, постигаешь идею Бога. Приходишь к той идее, которую находит только та мистика и та философия, о которой я говорил сегодня вначале. Наблюдение же души ведет к Существу, называемому Христом, которого не находишь в природе, хотя Он имеет отношение к ней, но которого находишь в истории, как историческое существо. К духу и к повторным земным жизням духа приводит самонаблюдение.

Наблюдение космоса и природы ведет к божественному существу в его общем, лежащем в основе, благодаря которому мы рождаемся.

Ex Deo Nascimur

Наблюдение же истинной истории ведет нас к познанию Христа Иисуса и далее к познанию, необходимому нам для познания судеб души.

In Christo Morimur

Углубление внутрь, духовное переживание ведет к познанию сущности души в повторных земных жизнях и ведет, взятое в связи с тем, в чем оно живет, со спиритуальным, к видению Духа Святого.

Per Spiritum Sanctum Reviviscimus

Трихотомия лежит в основе не только тела, души и духа, но также и всех тех путей, по которым мы должны идти, дабы составить себе ясное представление о мире. Наше хаотически мыслящее время не разбирается в этих вещах и даже не пытается.

Вы знаете, что существуют атеисты, отрицающие Бога, есть люди, отрицающие Христа, дух — материалисты. Сделаться атеистом возможно только при неспособности ясно разбираться в процессах внешней природы, телесности. Но это возможно только при притуплении телесных сил. Ибо если они не притуплены, то тогда невозможно стать атеистом. Ведь Бога переживаешь постоянно. Атеизм есть поистине болезнь души. Отрицание Христа Иисуса является не болезнью, ибо Его нельзя найти в процессе человеческого развития. Если Его не находишь, то не находишь и той силы, которая спасает душу за пределами смерти. Отрицание Иисуса, отрицание Христа является несчастием для человеческой души. Заметьте это различие. Отрицание Духа является самообманом. Очень важное значение имеют медитации над этими тремя понятиями: атеизм, как болезнь души, отрицание Иисуса — как несчастье и отрицание Духа — как самообман. Это как бы три великих заблуждения человеческой души: болезнь души, несчастье души, обман души — самообман. Все это крайне необходимо, если хочешь заложить краеугольные камни для приближения к Мистерии Голгофы, ибо необходимо познать отношение Христа Иисуса к человеческой душе. Но тогда необходимо рассмотрение судеб самой человеческой души в процессе земного развития, а также и обратного воздействия импульса, исходящего от Христа, на человеческую душу, на человеческий дух.

А затем, для конца, чтобы мы все до послезавтра немного бы продумали все это, я дам вам нечто, для подготовления к рассмотрению глубин Мистерии Голгофы.

Посмотрим, как наблюдает природу по современному воспитанный человек. Она протекает по своим естественным законам, по которым составляется представление о начале, середине и конце Земли. Все наблюдения основаны на естественных законах. Наряду с этим имеется и моральный мировой порядок. Подчинение категорическому императиву, как у кантианцев, связь с моральным мировым порядком. Но вспомните, как ослабла в наше время идея, представление об объективной реальности этого мирового порядка, реальности, связанной с представлением о природе. Какие бы ни были материалисты, например Геккель, Аррениус, они все-таки думают, что Земля идет, конечно, навстречу остыванию, или энтропии, назовите, как хотите, и те маленькие божки, которые они называют атомами, будут, правда, рассеяны, но зато сохранятся. Сохранение материи, как и подобает современному мировоззрению. Но эти представления о материи не допускают мысли о том, что станется с моральным мировым порядком, когда Земля остынет или достигнет энтропии. Ему нет места в мыслимом подобным образом земном бытии. Куда денется весь мировой порядок, когда исчезнет физический человеческий род? Другими словами: моральные представления, с которыми чувствуешь себя связанными, к которым стремится совесть, человеку, конечно, необходимы, но они совершенно не связаны с порядком природы, тем, что реально необходимо, что называется необходимым по воззрениям на эту природу. Нужно честно сознаться себе, что эти представления потеряли свою силу. Они еще достаточно сильны, чтобы направлять поступки человека, быть связанными с ними благодаря совести, но они не имеют уже достаточной силы, чтобы позволить думать, что то, что представляешь себе под какой-нибудь моральной идеей, есть нечто реально действенное. Для этого необходима сила, заставляющая эту идею быть реально действенной. Что же это? Это Христос. Это одна сторона Сущности Христа.

Пусть все, что живет в камне, в растении, животном, человеческом теле, в земных элементах тепла или воздуха, пойдет по пути, о котором говорит естествознание. Пусть все человеческие тела обретут могилу в конце земного бытия. Из естествознания следует, что все, что заставляло нас жить, следуя морали, рассеется. Но по христианскому представлению в Существе Христа заложена сила, завладевающая нашими моральными представлениями и образующая из них новый мир. «Небо и Земля пройдут, но слова Мои не пройдут». Это сила, уносящая на Юпитер моральное начало земной жизни.

Представьте себе Землю, как представляете себе растение, моральный порядок — как семя внутри, а силу Христа — как то, что заставляет произрастать семя как будущую Землю, как Юпитер, — и перед вами возникает представление Евангелия, как оно дается духовной наукой. Но каким образом может это осуществиться? Как может представление, живущее по натуралистическим понятиям, только в мысли, представление, с которым чувствуешь себя морально связанным, как может быть оно переведено в реальность, подобную той, которая горит в каменном угле или летает вместе с пулей в воздухе? Как уплотнить такие тончайшие представления, как моральные? Для этого необходим импульс. Эти моральные представления должны быть захвачены каким-то импульсом. Но где же он, этот импульс? Вспомните сказанное нами раньше: вера не должна быть суррогатом знания. Вера должна быть действенна.

И действие ее должно заключаться в превращении наших моральных представлений в реальные. Она должна перенести их и создавать новый мир. Важно то, чтобы представления веры были не просто недоказанным знанием, тем, чему верят, потому что не знают, а чтобы в том, во что верят, таилась бы сила, способная превратить в реальное мировое тело семя морали. Эта сила должна была быть принесена на Землю через Мистерию Голгофы. Эта сила должна была быть заронена в души учеников, когда мы говорили о том, чем не обладали имеющие писания. Вся суть в силе веры. И если не понимают, что приносит Христос словами «упование», «вера», то не понимают и того, что вошло в развитие Земли во время Мистерии Голгофы.

Вы видите теперь, что речь идет о некоем космическом значении. Ибо то, что мы называем внешним природным порядком, следует по своему естественному пути. И как на известной ступени развития развивается семя естественного растения, так новым семенем явилась Мистерия Голгофы для будущего развития Юпитера, в котором примет участие вновь воплощающийся человек.

Так выясняется из рассмотрения собственной природы существа Христа, каким является Оно в космосе, как Оно в известный момент развития Земли вливает в него юную силу. Иногда это может проявиться грандиозно, но только для того, кто постигает это космическими познаниями, как, например, автор Евангелия от Марка. Когда после предательства Иуды приходят за Христом, автор Евангелия от Марка, смотря духовными очами на эту сцену, видит между убегающими юношу, одетого только в плащ. Его хватают за плащ, но он вырывается и убегает. Это тот же самый юноша, который в том же Евангелии от Марка возвещает в белых одеждах у гроба, что Христос воскрес. Так запечатлелось в имагинативном познании это место в Евангелии от Марка. Перед вами имагинативно встреча прежнего тела Иисуса с зародышем нового мирового порядка.

Почувствуйте, мои милые друзья, связь этого с тем, что я говорил недавно, что тело человеческое по своей организации не подлежит смерти, но, как тело, предрасположено к бессмертию. Продумайте это в связи с той истиной, что животное, вследствие своей организации, смертно, но не человек. Ибо человек смертен благодаря своей душе, которая подверглась разрушению. Но это последнее остановлено Христом. Продумайте это и вы поймете, что в человеческом теле должна произойти какая-то перемена в связи с появлением в земном развитии Мистерии Голгофы. В конце земного развития разрушающая человеческое тело сила, появившаяся как следствие грехопадения исчезнет, и тело будет восстановлена вновь силой Христа, и человеческое тело явится тогда в своем истинном физическом образе.

Признание трихотомией тела, души и духа восстанавливает значение «Воскресения во плоти». Иначе его не постигнешь. Современный просвещенный человек сочтет это за ретрограднейшую мысль, но тот, кто из источника истины познал повторность земных жизней, тот познает и реальное значение воскресения человеческих тел в конце земного развития. И если Павел прав, говоря: «А если Христос не воскрес, то тщетна и проповедь наша, тщетна и вера наша», — то это и доказывает истину, как мы уже знаем из нашего духовнонаучного рассмотрения. Если это истинно, то истинно, с другой стороны, и следующее: если бы земное развитие не привело бы к сохранению человеческого тела, образующегося в течение развития Земли, если бы это тело погибло в течение земного развития, и человек не мог бы воскреснуть силою Христа, то тщетна была бы Мистерия Голгофы и вера, которую она принесла. Это необходимое дополнение к словам Павла. Этим мы начнем послезавтра, в четверг, нашу лекцию.


Распечатать Распечатать    Переслать Переслать    В избранное В избранное

Другие публикации
  • Первая лекция (Берлин, 27 марта 1917 года).
  • Вторая лекция (Берлин, 3 апреля 1917 года).
  • Четвёртая лекция (Берлин, 12 апреля 1917 года).
  • Пятая лекция (Берлин, 14 апреля 1917 года).
  • Шестая лекция (Берлин, 17 апреля 1917 года).
  • Седьмая лекция (Берлин, 18 апреля 1917 года).
  • Восьмая лекция (Берлин, 24 апреля 1917 года).
    Вернуться назад


  •  Ваше мнение
    Ваше отношение к Антропософии?
    Антропософ, член Общества
    Антропософ, вне Общества
    Не антропософ, отношусь хорошо
    Просто интересуюсь
    Интересовался, но это не для меня
    Случайно попал на этот сайт



    Всего голосов: 4624
    Результат опроса