Из предыдущих рассмотрений образования судьбы человека, образования кармы, вы уже могли увидеть, что человеческая жизнь, собственно, наблюдается не полностью, когда в самонаблюдение не включается жизнь человека во сне. Однако эта жизнь во сне остается вне сознания. Когда человек в своем обыкновенном сознании, живущем во времени, думает о себе самом, тогда, оглядываясь назад, он видит, собственно, только дни; он пропускает ночи, так как они протекают бессознательно. Таким образом при нормальном сне оказывается пропущенной одна треть человеческой жизни. Но при сверхчувственном наблюдении жизни человека в духовном мире как раз эта треть жизни человека оказывается имеющей громадное значение. Мы хотим несколькими штрихами схематически показать, что собственно тут подразумевается. Когда кто–либо, дожив до определенного возраста и обращаясь к прошлому, вспоминает первый день, сохранившийся в его памяти, то он затем «пришивает» к нему другой запомнившийся день, затем третий и так далее. Между днями лежат ночи, но человек их не замечает. Он вспоминает не таким образом, чтобы сказать себе: между днями всегда лежат определенные промежутки времени. А он, собственно, должен был бы это сделать. Таким образом в нынешней жизни человек не приходит к верному обзору своего прошлого. Он слишком невнимателен к жизни, чтобы суметь прийти к верному обзору пережитого им. А как раз наблюдения над состоянием сна дают значительные указания в отношении конкретной, индивидуальной кармы. Надо только наконец обратить внимание на то, насколько отличаются друг от друга моменты пробуждения от сна и засыпания.
Это различие можно заметить уже при обыкновенном чувственном сознании, но только наука Посвящения может пролить свет на то, что тут различно выступает для чувства. Особенно различными оказываются момент пробуждения и момент засыпания для несколько больного, болезненного человека. Они замечают легче, чем здоровые люди, что момент засыпания имеет в себе нечто от легкого чувства радости, довольства. Момент же пробуждения, если человек чувствует самого себя, имеет в себе нечто от легкого чувства стеснения, недовольства. Момент пробуждения, собственно, только тогда сопровождается радостью, когда человек тотчас же обращает внимание на внешний мир и когда этот внешний мир заглушает в его сознании то, что там поднимается. Для многих людей моменты пробуждения и засыпания имеют в себе нечто смутное. Но в момент засыпания человек имеет чувство, что дневные события, которые он переживал, и дела, которые хоть немного тащил с собой, становятся все туманнее и туманнее, и что он их, так сказать, оставляет; они становятся для него все легче. Момент пробуждения имеет в себе нечто от чувства тяжести, как если бы поднимаешься из каких–то глубин и, поднимаясь из них, что–то берешь с собой, что–то вносишь в день, а потому можешь почувствовать в своей спине нечто неудобное при пробуждении. Мы имеем ощущение неприятного вкуса во рту, доходит и до неприятного ощущения тупой головы. Конечно, человек обыкновенно не различает этих более тонких ощущений, но как раз эти более тонкие ощущения, если он может их заметить в себе, очень отчетливым образом указывают на многое в человеческой жизни, взятой в целом. Что же собственно происходит с человеком? Мы, ведь, это точно описывали: при засыпании в постели остаются лежать физическое и эфирное тела, а “Я” и астральное тело выходят в духовный (сверхчувственный) мир; утром при пробуждении “Я” и астральное тело опять входят в физическое и эфирное тела. Но как же это происходит? Для того, чтобы пойти дальше в рассмотрении кармы, мы хотим ясно представить перед душой, как это собственно происходит, дав сначала с известным правом несколько абстрактное описание.
Этот выход “Я” и астрального тела из физического и эфирного тел можно схематически нарисовать следующим образом. Представим, что это — человек. Если это есть его физическое и эфирное тела, то вечером при засыпании “Я” и астральное тело выходят, двигаясь к голове и через голову. Мы рисуем совсем схематически, как “Я” и астральное тело становятся все больше и больше, но при этом они оба совершают своего рода круговорот. И утром при пробуждении от сна “Я” и астральное тело действительно входят в физическое тело через его конечности, — через пальцы рук и ног. Дело обстоит так, что описывается некий круг, и это следует понимать дословно. Ибо в действительности, когда мы, как нормальные люди, утром просыпаемся, то для ясновидящего сознания обнаруживается, что все астральное тело и все “Я” тогда еще не находятся внутри физического и эфирного тел, но они входят туда медленно с утра до полудня и после полудня. Медленно входят в физическое тело “Я” и астральное тело. Вы скажете: это является в высшей степени своеобразным; ведь тогда мы должны были бы чувствовать, как наше “Я” и астральное тело постепенно двигается от пальцев руг и пальцев ног к голове. — Для чрезвычайно точного ясновидческого взора это так и обстоит, но только человек внутренне этого не чувствует. Ибо действие этих более высоких членов существа человека иное, чем способ действия каких–либо физических вещей.
Видите ли, когда локомотив везет вперед вагон, то он двигает его, начиная с того места, где они стоят. И если предназначенный рельсовый путь длиной в тридцать метров, то локомотив в первый момент проезжает первый метр пути, затем второй и т.д., но на пятнадцатом метре пути не окажется никакого действия локомотива, пока его там еще нет. Не так обстоит с духовными (сверхчувственными) вещами, — они оказывают действие также и на другое место кроме того, где они есть. Так что в действительности день, когда мы бодрствуем, используется для того, чтобы мы медленно, начиная с кончиков пальцев на руках и на ногах, вносили наше “Я” и астральное тело в наше физическое и эфирное тела, но первые два действуют в нас уже с начала пробуждения; таким образом мы имеем внутренне чувство, что они как будто заполнили нас собой. Но для ясновидческого взора обнаруживается, что сквозь день проходит настоящий кругооборот; другой же, дополнительный кругооборот имеет место затем в течение ночи. Подобный же кругооборот имеет место также во время вашего краткого послеобеденного сна (это не слишком сильно зависит от момента времени). Вам следует верно представлять себе, что тогда “Я” и астральное тело опять выходят и что это происходит сообразно вашей потребности во сне. Сон уж сам знает, когда спящий проснется. Сон есть некий пророк, и все происходит совершенно правильно с надлежащей скоростью. Вы ничего не знаете об этом, но сон знает это; астральное тело знает это при всех обстоятельствах. Оно знает это даже тогда, когда из–за какого–нибудь нарушения сна вы спите меньше, чем хотите; знает это и тогда, когда вы перед засыпанием сказали, что хотите поспать полчаса, а проспали три с половиной часа; спящее астральное тело совершенно точно знает, как долго вы будете спать. Оно является совершенно точным пророком, ибо внутренние духовные отношения суть другие, чем внешние отношения, переживаемые людьми.
Отсюда вы уже можете заметить, что когда засыпают, — это есть нечто другое, чем когда пробуждаются от сна. Ибо когда пробуждаются, то еще находятся в духовном мире, а когда засыпают, то выходят из физического мира в духовный мир. Так познается тот поток, который мы, так сказать, проплываем в духовном мире между засыпанием и пробуждением, но мы также переживаем себя внутри него. Только обыкновенное сознание не способно знать, что тогда переживается нами; это переживается в бессознательном состоянии. Однако, это переживается также и тогда, и переживается даже подобно дневным переживаниям, но гораздо более значительным, гораздо более интенсивным образом. Это есть следующее.
Когда вы днем наблюдаете эту бодрствующую душевную жизнь, тогда вы прежде всего имеете в ней те переживания, которые являются переживаниями мыслей, которые вызваны впечатлениями от текущей жизни. Но сюда всегда примешиваются воспоминания об уже прожитой земной жизни. Попытайтесь хоть однажды проследить, что тут во всех жизненных положениях смешивается из впечатлений данного момента и из вздымающихся воспоминаний. Тогда можно получить прекрасную картину того, как все это тут смешивается, в особенности если обратить внимание на то, как наша жизнь в ее различные моменты является довольно уместной «кашей» из смеси воспоминаний и впечатлений данного момента. Это — два совсем различные элемента внутренней жизни: мысли, которые вздымаются и мысли, которые всаживаются во внешние чувства. Два такие различные потока внутренней жизни существуют также и во время сна (см. след. рис.).
Во время сна продолжается то, что преимущественно было при засыпании, а напротив этого непрестанно стремится то, что совсем ускользает от человека при пробуждении, ибо то, что мы переживаем струится в направлении к голове. Эти два течения являются противоположными по направлению. Одно течение, качество которого особенно переживают при засыпании, есть то (о чем я уже упоминал), которое сознательно и сильно переживают, проходят в первые десятилетия после смерти, когда еще раз переживают минувшую жизнь, но так, что все испытывают прямо противоположным образом. Я приводил вам грубый наглядный пример, а именно. Если вы дали кому–нибудь пощечину, то при посмертном переживании этого, вы не испытаете того, что во время сознательной земной жизни имели в себе от ярости, с которой вы дали пощечину, и может быть от удовлетворения тем, что вы могли излить свою ярость; но вы испытаете то, что пережил тогда другой человек при этой пощечине, — его физическую боль и также его моральное страдание. Вот это и переживаете вы в образе, но еще не в реальности, если вы сознательно продолжите ту жизнь, которую вы в приближении имеете при засыпании, когда это уже брезжит. Если вполне сознательно вживаться в это, тогда можно пережить то, что прямо противоположно дневной жизни, но пережить в образе. А в первые десятилетия после смерти это переживается в реальности.
Тот род течения, который я описал, приблизительно соответствует дневной жизни человека в бодрствующем состоянии, когда он своими мыслями отдается лишь внешней жизни. Но есть также и другое течение. И это другое имеет в себе нечто грандиозное. Его переживают при пробуждении, как я сказал об этом. Только его имеют как нечто тяжкое, которое вносят в день и лишь постепенно его преодолевают; затем от него освобождаются. Когда же вполне проникнешь в него взором Посвященного, тогда оказывается, что в этом втором течении заключена вся человеческая карма. Все его кармическое прошлое проходит перед человеком при каждом сне. В то время как человек при засыпании в том, что он может тогда пережить, имеет маленькое предвкушение становящейся кармы, которая образуется для будущего, — он при пробуждении в том чувстве, которое я описал, имеет легкое, разумеется, очень легкое ощущение той кармы, которую он несет в себе. Момент пробуждения является таким, о котором можно сказать: он означает собой легкий намек на то, что человек несет в себе от своих прошлых земных жизней. Это улавливается во всем том, что струится сквозь астральное тело и “Я”, когда они при пробуждении человека распространяются в нем, начиная с кончиков пальцев рук и ног. Однако это все же обстоит так, что очень тяжкая карма, которая переносится человеком концентрированно, обладает тем своеобразием, что она, так сказать, излучает в голову все то, что является нездоровыми отложениями веществ в теле, хорошая карма излучает хорошие отложения веществ. И вот так обстоит там, где соприкасаются духовное (сверхчувственное) и природное. Хорошая карма человека излучает здоровые состояния организма в его голову к утру, — делает голову свободной. От злой кармы, от всего того оставшегося, что мы натворили в смысле зла, приносятся в голову человека своего рода испарения всех возможных нездоровых отложений в его организме. Тогда ощущают голову дурной и тупой, оттого, что есть злая карма. Как раз по тем состояниям, какие имеют утром, уже можно ощутить, как правит и творит карма, проникая и в физическое тело. И карма образуется в периодической смене сна и бодрствования.
Становящаяся карма, которая составляется из того, что мы совершили день за днем до конца земной жизни, — эта вырабатываемая нами до конца жизни карма означает для ночи то же самое, что и мгновенно возникающие мысли для дня. А то совершенно гигантское, что стремится к нам и с чем мы встречаемся, когда мы с вечера до утра, так сказать, спим, — это означает собой космические воспоминания о нашей прошлой карме. Как персональные воспоминания мы имеем при пробуждении, так мы имеем, если наше сознание распространяется на это, наши кармические воспоминания во время от засыпания до пробуждения. Тогда к нам приходят воспоминания о различных земных жизнях, которые мы испытали. Тому человеку, который благодаря мудрости Посвящения владеет прозрениями Посвященного, вскоре после засыпания могут открыться его последняя земная жизнь, затем предпоследняя и так далее — вплоть до тех земных жизней, которые становятся неопределенными, ибо в древнейшие времена сам человек жил тогда, с его неопределенным сновидческим сознанием, в лоне Вселенной. Так что сон действительно является тем «окном», через которое человек может взглянуть в свою карму. Это есть первое продвижение к карме. Второе продвижение, как уже было сказано, происходит в первые десятилетия после смерти.
Мы обретем более серьезное понимание жизни, если мы таким образом поставим перед нашей душой значение сна, — если мы скажем себе, что мы каждую ночь погружаемся в сон потому, что тогда от засыпания до пробуждения мы заняты образованием нашей становящейся кармы, и еще потому, что тогда наша карма из прошлых земных жизней начинает оттуда вступать в нашу дневную жизнь. Начиная с ночи карма постепенно вмешивается в дневную жизнь человека, а мы из каждой ночи вносим с собой нечто определенное в наступающий день. Кто может верно поразмыслить о том, как он пережил в какой–либо день некое особенно значительное событие своей жизни, и кто обладает способностью более интимного, более тонкого самонаблюдения, тот легко ощутит, если, скажем, это значительное событие его жизни произошло во второй половине дня, что он мог уже с утра почувствовать в себе некую тревогу, предвещавшую это событие. Многие люди, которые могли ощутить нечто такое, собственно имели чувство, что они уже с утра «взяли старт» к такому событию, которое имеет значение в их жизни. Все предшествовавшие дневные часы были, так сказать, уже «окрашены» таким событием, также и тогда, когда оно было совершено неожиданным образом, совершившимся в порядке судьбы. В дни, в которые мы переживаем в жизни нечто преисполненное значения, мы бодрствуем иначе, чем в дни, которые проходят обыкновенным чередом. Только этого не замечают.
Простые люди, раньше жившие на селе как крестьяне знали о таких вещах (теперь это встречается все реже) и поэтому они не хотели быть сразу вырванными из состояния сна; ибо, будучи сразу вырван из состояния сна и без перехода ввергнут в бодрствующую дневную жизнь, человек оказывается вырванным из таких интимных переживаний. Поэтому — говорит крестьянин — никогда не надо проснувшись сразу же смотреть в направлении окна, но лучше отвести взгляд в сторону от окна, где еще есть темнота, чтобы еще можно было понаблюдать то, что вздымается из сна. Крестьянин, проснувшись утром, не хочет сразу же смотреть в направлении окна и он также не любит быть моментально пробужденным чем–либо, вызывающим у него своего рода шок. Он любит пробуждаться от ночного сна вместе с ходом жизни природы, со звоном церковных колоколов, которые каждый день будят его в одно и то же время, так что он уже может подготовиться к этому во время всего сна. Тогда ему брезжится, что церковные колокола своим звоном медленно вводят его в дневную жизнь; и тогда он имеет утром свои предчувствия о судьбе, — о событиях, наступающих в порядке судьбы, а не о событиях, вызываемых свободной волей человека. Он охотно имеет это и он ненавидит то, что так любит «культурный» человек, а именно будильник, который столь основательно, со смертельной уверенностью извлекает человека из всего духовного (сверхчувственного), действуя, конечно гораздо сильнее, чем взгляд в направлении окна при утреннем пробуждении. Но наше современное культурное развитие вполне придерживалось в жизненных отношениях материализма и продолжает его придерживаться дальше. Есть многое в современной жизни, что делает для человека невозможным по–настоящему наблюдать Духовное (сверхчувственное), творящее и живущее в мире. Чем больше человек может наблюдать то неопределенное, можно сказать, наполовину мистическое, что излучается из сна в его жизнь, тем больше приходит он к возможности прислушаться к голосу своей кармы.
И теперь вы поймете, почему я мог сказать следующее: легко иметь сновидения о тех людях, которых вы встретили в жизни и в отношении которых из глубины вашей души сразу же вздымается симпатия или антипатия — независимо от того, какое впечатление те люди в частности производят. Что тут происходит? Это — такие люди, вместе с которыми вы уже были в прошлых земных жизнях. Итак, скажем, 14 июня 1924 года во вторую половину дня вы имели это переживание, — вы встретили человека, который мог оказаться для вас антипатичным. Теперь это переживание, которое вызвало чувство антипатии, вы вносите в сон. Но там присутствует ваша карма; там стоит этот человек, каким он был в вашей позапрошлой и в прошлой земных жизнях, — он встречается вам в картине прошлых земных жизней. Вы встречаетесь со всем тем, что вы некогда пережили с этим человеком, который теперь днем появился перед вами и лишь смутно напомнил вам о чем–то. В состоянии сна вы встречаетесь с ним, находясь в духовном (сверхчувственном) теле. Ничего удивительного, что вы имеете о нем сновидения; ибо с обыкновенным сознанием тут ничего другого не сделать. А если вы встречаете какого–либо человека в первый раз в своей жизни, тогда как бы ни были его нос, глаза, красивы или же отвратительны, как бы ни заинтересовал он вас, все равно вы заснув не встретите его в своих сновидениях, ибо вы не были вместе с ним в прошлых земных жизнях. Ничего удивительного, что вы не можете встретиться с ним в своих сновидениях! Вы видите, как все это становится ясным при надлежащем духовном (сверхчувственном) рассмотрении.
То, что происходит при образовании кармы, во сне и в бодрствовании, может протекать нормально, совершенно нормально. Тогда человек переживает, что его судьба образуется как исполнение того, что он «навесил» на себя в прошлых земных жизнях. Или он переживет, какое позднейшее кармическое значение будет иметь то или иное, что он помыслил или сделал в этой земной жизни. Это, как правило, будет изживаться в том, что человек мыслит или как он поступает. Но может наступить еще нечто иное.
Возьмем кого–то, кто в одной из земных жизней совершил нечто тяжкое в своих поступках или мыслях. Итак, представим себе человека, который живет теперь на Земле и который в одной из прошлых земных жизней совершил нечто тяжкое. Совершил то, что, выступая как кармическое последствие, живет не в физическом теле, которое получают от родителей, и не в эфирном теле, которое также получают от родителей, но живет в астральном теле и в “Я”; это живет в том, что ночью находится вне физического и эфирного тел. Бывает, что то, что кармически тяжко давит на человека, оказывается столь сильным, что не может ждать того возраста, когда астральное тело ослабеет, ибо в старости мускулы и кости человека становятся уже непрочными, ветхими. Не правда ли, нормальный срок жизни человека составляет семьдесят лет; это возраст патриархов. За эти семьдесят лет, которые человек может прожить на Земле нормальным образом, его астральное тело и его “Я” проходят некоторое развитие. У ребенка астральное тело таково, что оно может сильно воздействовать на весь физический и эфирный организм; у ребенка оно может, так сказать, «выковывать» мускулы и кости. В пожилом возрасте этого оно больше не может; тогда астральное тело становится сравнительно слабым. Наоборот, “Я” становится сильнее, но оно втягивается в ослабленное астральное тело и потому действие “Я” также ослабляется. Впрочем, именно астральное тело у пожилого человека больше не способно надлежащим образом укреплять его мускулы и кости.
Представьте себе, что в XX веке живет некий человек, прежде живший в XI веке. Но тогда, когда он жил в XI столетии, он совершил действительно тяжкий поступок, — поступок, который сильно, сильно запечатлелся в его астральном теле. Когда этот человек воплощается в XX столетии, то это хочет изжить себя, — хочет из этого астрального тела дать побуждение, чтобы это могло изжить себя. Да, если то самое, что приходит из переживания, бывшего в XI столетии, оказывается настолько тяжким, что оно не может удовлетвориться слабым астральным телом, которое у старого человека едва может побудить его ноги ходить, — тогда оно должно использовать астральное тело этого человека в его молодом возрасте. И если тот тяжкий поступок был настолько важным, что он затмевает все другие жизненные события, тогда многое должно стесниться в юном астральном теле этого человека. Что это означает? это означает ничто иное, как то, что человек будет иметь краткую продолжительность жизни в этой его инкарнации, наступающей в XX столетии. Здесь вы видите, что длительность жизни человека определяется тем или иным родом последствий его мыслей, его поступков в прошлых земных жизнях. Эти последствия коренятся в астральном теле.
Ну, пойдем дальше. Такое астральное тело прямо–таки вздувается вследствие важных жизненных поступков, именно злых поступков, совершенных в какой–либо прошлой земной жизни; из–за них астральное тело вздувается, так что это астральное тело сильно вдвигается в физическое и в эфирное тела. Это вторжение не является здоровым. Только известное нормальное поведение астрального тела в отношении физического и эфирного тел является здоровым. Его сильное вторжение, которое, например, может быть вызвано злой кармой, раздробляет, разрыхляет органы, производя в них болезни. Если соответствующий поступок или же мысль в XI столетии могли побудить в XX столетии астральное тело вздуться, тогда вследствие этого человеку грозит смерть в молодом возрасте. Но вследствие этого вздувания астрального тела человек кроме того становится еще и больным; он может тяжело заболеть, а затем и умереть от этой болезни. Это сказано в физическом смысле. Ибо когда мы видим то, что происходит в физическом теле, тогда мы говорим: человек заболел, болезнь приводит его к смерти, он умирает; он заболел в пятнадцатилетнем возрасте и умер вследствие этой тяжелой болезни в тридцатилетнем возрасте.
А если это высказать также и в духовном смысле? В смысле науки Посвящения? Тогда надо сказать наоборот. Тогда тяжкое переживание того, что человек сделал или помыслил, приводит к смерти в его ближайшей земной жизни; поступок, совершенный в XI веке становится смертью для XX века. Смерть выдвигает перед собой болезнь. Заболевают, чтобы в надлежащий момент умереть. Выдвинутая вперед болезнь есть следствие позднейшей смерти, которая кармически должна наступить. Теперь это сформулировано в духовном смысле. Все получается наоборот, когда из физического мира поднимаются в духовный (сверхчувственный) мир, — все получает обратный ход; и мы видим, как при этом ходе событий в человека кармически вносится болезнь. Эта кармическая сторона заболевания бывает чрезвычайно важной также для постановки диагноза. Не следует сразу говорить об этом с пациентом, но это может быть все же важным. К этому можно приступить тогда, когда вы уже сообразили, как локализовано то, что заключено в карме. Видите ли, если в непосредственно предшествовавшей инкарнации, скажем, в XI столетии, у человека было значительное событие в поступках и мыслях, тогда теперь при выходе в состояние сна встречаются с тем, что было в XI столетии, раньше, чем встречаются с тем, что происходит из более ранней инкарнации, скажем, во II столетии до Р.Х. Постепенно встречаются с тем, что было пережито в прошлых земных жизнях. Вот посмотрите (Р. Штайнер рисует на доске и показывает на рисунке); то, что выступает здесь, это есть то, с чем встречаются сперва, — его путь отсюда и досюда; а то, что было раньше и с чем встречаются затем, имеет путь отсюда и досюда...
Итак, исходя из кармы, когда ее прозреваешь, можно сказать, как далеко в прошлое уходят события, определяющие наступившее заболевание: то, что выступает как заболевание ног, происходит из сравнительно недавней земной жизни, а то, что выступает как заболевание головы, происходят из сравнительно далекой земной жизни. Таким образом, уже можно судить о переходе от духовного к физическому сообразно карме.
Однако существенно то, что отсюда следует в отношении лечения (терапии). Где следует искать лекарства для того, что является болезнью в голове, и где — для того, что является болезнью в ногах? Для того, что является болезнью в голове, лекарство надо искать в том, что наиболее давно уже было в развитии природы, — значит в том, что напоминает о ранних природных процессах, например у грибов, которые в их теперешнем несовершенном растительном облике отчасти повторяют то самое, чем было раннее образование растений; или у водорослей и лишайников, или же в корнях совершенно развитых растений, ибо корни суть то, что остается как пережиток самых ранних периодов. А то, что заболевает в нижней части тела и более к его периферии, надо лечить тем, что позднее выступило в развитии природы, а именно цветковыми (семенными) растениями, или же из минерального царства тем, что выступило позднее. Все то, что у человека выступило позднее, надо лечить также тем, что позднее выступило в природе. Это верно вплоть до частностей. Конечно, и в голове есть органы, которые выступили сравнительно поздно. В ходе земного развития, когда Земля была еще соединена с Луной и Солнцем, человек жил без нынешних глаз и вообще без органов внешних чувств, хотя их первые зачатки были заложены еще во время развития древнего Сатурна. Такими, какими наши органы внешних чувств являются теперь, отражая внутрь внешний мир, — они развились сравнительно поздно, а именно одновременно, например, с образованием на Земле кремнистого в его теперешней форме. Кремень такой, какой он есть теперь является поздним произведением в развитии природы, хотя в своем зачатке он появляется в далеком прошлом; между тем геология смешивает все это. Поэтому кремневая кислота, когда она правильно применяется, действует как лекарство именно на органы внешних чувств, на все то, что в человеческом организме принадлежит нервной и органов внешних чувств системе. Органы внешних чувств в их нынешней форме вполне образовались в то время, когда образовались также в их теперешней форме те каменные породы, в которых есть кремниевая кислота. Просто сообразно нашей карме мы в нашей первой инкарнации (которую вообще уже можно назвать инкарнацией) еще всем нашим телом были больше включены в мир природы — вместе с другими формами растительной и животной жизни, от которых ныне остались их потомки. Грибы и корни растений выглядели тогда не так, как теперешние, но в известном смысле и образе то самое, что ныне наличествует в грибах, лишайниках, водорослях и корнях растений, — подобно тому, что мы переживали в природе во время нашей первой руководящего значения инкарнации. Во всем же том, что ныне наличествует в цветковых (семенных) растениях и в одновременно образовавшихся минералах ... (пропуск в стенографической записи).
Я веду вас к тому, чтобы вы усмотрели, что верные кармические наблюдения самым соответствующим образом вводят в развитие мира природы. И из взаимоотношения природы и человека уже можно, исходя из кармы, познать, как надо лечить заболевания. Все в жизни должно наконец так расшириться, чтобы это постепенно становилось достоянием духовной науки. Ибо все другое является блужданием в жизни, ведущим в духовную тьму, что и ввергло человечество в современное положение вещей. Если человечество хочет выбраться из него, то оно должно вработаться в духовно–светлое; это значит, что физическое должно расшириться в сторону духовного (сверхчувственного). И не через что–либо иное, скажу я, можно надлежащим образом вступить в духовный (сверхчувственный) мир, как через все то, что относится к представлениям о карме.
Представим себе, как в состоянии сна в человеке действует, творит образование его кармы, и как нормальное образование кармы побуждает человека к действиям, а действия опять вплетаются в его карму; и как человек при обыкновенной карме живет положенный срок; и как земная жизнь человека должна сократиться, и он должен рано умереть потому, что его карма приводит к вздутию астрального тела, перегруженного его прошлыми поступками, а это приводит к заболеванию; так повсюду обнаруживается действие кармы. Или возьмем несчастный случай, постигший человека и сделавший его больным. Такой несчастный случай может быть обусловлен кармически; заболевание же может быть также и началом становящейся кармы. Заболевания, которые являются началом становящейся кармы, делают засыпание неприятным, тягостным. Но вместе с тем они имеют в себе нечто утешительное. И вот что мы должны сказать себе в отношении некоторых болезней: болезни, которые неприятны при пробуждении, принадлежат исполняющейся карме и они указывают на давние прошлые переживания; болезни же, которые неприятны при засыпании и не дают нам заснуть, принадлежат становящейся карме, началом хорошей кармы. Это ведь есть изглаживание кармы, когда страдают такой болезнью. Имеют страдание, а затем имеют, так сказать, выравнивание этого страдания, — имеют возвышенное и радостное переживание. Тут опять–таки многое в жизни оказывается для духовного (сверхчувственного) наблюдения иным, чем для физического. Для физического переживания бывает очень мучительно не мочь заснуть; верное духовное наблюдение может здесь принести человеку утешение. И если не ставишь преходящее физическое выше духовной жизни человека, то можешь собственно сказать: слава Богу, что я так часто имел трудности с засыпанием, ибо это показывает мне, что я в будущей земной жизни переживу много возвышенного; я хочу из моей теперешней земной жизни побольше внести в следующую земную жизнь. Бессонница может быть порой хорошим утешением; и если бы бессонница не была, согласно духовному наблюдению, кармически чем–то хорошим, тогда она была бы гораздо пагубнее для людей. Некоторые из них рассказывают целые легенды об их бессоннице, так что, исходя из поверхностного медицинского суждения, можно было бы сказать: как же тогда такой человек еще жив? Для нормальной жизни необходим нормальный сон. И вот люди рассказывают, как долго они не спали. Тут можно изумиться, что они еще живы, ибо они должны были бы собственно умереть, но они все же не умерли. Но тут компенсирующе действует то освежающее духовное, которое обязано поддержке со стороны “Я” и действенно вносится в жизнь. И если немного оглянуться на жизнь, то там ведь есть действительно спокойный сон после перенесенной жесткой жизненной борьбы и трудной работы, но лежать ночью в полном спокойствии, не засыпая и вполне бодрствуя, — в этом есть нечто восхитительное, но только это должно быть подвластно воле. Тогда человек все больше и больше вживается в Вечное. Здесь, по меньшей мере в отношении главного, не следует считать, что все зависит от чисто физиологических процессов. Но все же при трудном засыпании и бессоннице существует утешение в кармическом смысле, как известное указание на будущее. |