Оживая в элементарном мире, ясновидческое сознание находит в нем существ, могущих развить там такую жизнь, какую человек приобретает только в мире чувств. Эти существа чувствуют себя самих - свое "Я" - не так, как чувствует его человек в чувственном мире; они гораздо больше, чем человек, пронизывают это "Я" своим волением; они волят себя. Они ощущают свое бытие как нечто такое, что они сами, своею волею дают себе. Зато по отношению к своему мышлению у них нет того чувства, что они производят свои мысли, как производит их чело­век; все свои мысли они чувствуют как приходящие извне, как нечто такое, что находится не в них, а в мире, и что из мира излучается в их существо. Таким образом, для этих существ никогда не может возникнуть сомнения в том, что их мысли суть отражения излитого над миром мысленного порядка. Они мыслят не свои мысли; они мыслят мысли мира. Мышлением своим эти существа живут в мыслях мира; но волят они самих себя. Жизнь чувств слагается у них согласно этому их волению и мышлению. Они чувст­вуют себя членами мирового целого; и они чувствуют необходимость волить себя в соответствии с этим миро­вым целым.

Вживаясь в мир этих чувств, ясновидческая душа при­ходит к согласному с природой представлению о своем собственном мышлении, чувствовании и волении. В пре­делах элементарного мира эти способности человеческой души не могли бы развиться в человеческом эфирном теле. В элементарном мире человеческое воление оста­лось бы лишь слабой, как бы сонной силой, а человеческое мышление - расплывчатым, мелькающим миром пред­ставлений. "Чувство Я" здесь вообще не могло бы возник­нуть. Для всего этого человеку необходимо быть обле­ченным в физическое тело.

Восходя из элементарного мира в подлинный мир духа, ясновидящая душа человека переживает себя в условиях, которые еще дальше, чем элементарные, отстоят от усло­вий чувственного мира. В мире элементов многое еще напоминает чувственный мир. В духовном же мире чело­век стоит перед совершенно новыми условиями. Здесь ничего нельзя сделать, если иметь одни только те пред­ставления, которые можно выработать в чувственном ми­ре. Тем не менее человеческой душе необходимо так укрепить в чувственном мире свою внутреннюю жизнь, чтобы она могла перенести из этого мира в духовный то, что делает возможным пребывание в последнем. Если бы человек не принес с собой в мир духа окрепшую таким образом жизнь души, то в этом мире он впал бы просто в бессознательность. Тогда он мог бы присутствовать в нем только так, как присутствует, например, растение в чувст­венном мире. Как человеческая душа он должен принести с собой в духовный мир все то, чего нет в чувственном мире, но что, однако, дает в нем свидетельство о своем существовании. Нужно уметь составлять себе в чувствен­ном мире представления, к которым он хотя и побуждает, но которые непосредственно не соответствуют в нем ни­какой вещи и никакому событию. Все, что отражает ту или иную вещь в чувственном мире или описывает то или иное чувственное событие, лишено всякого значения в духов­ном мире. Все, что можно воспринять чувствами, что мож­но очертить в понятиях, применимых в чувственном мире, не существует в мире духа. При вступлении в мир духа нужно как бы оставить позади себя все, к чему применимы чувственные представления. Представления же, которые человек так образовал себе в чувственном мире, что они не соответствуют чувственным вещам или событиям, про­должают жить в душе и тогда, когда она вступает в духов­ный мир. Естественно, что среди этих представлений могут быть и такие, которые составлены ошибочно. Если они присутствуют в сознании при вступлении в духовный мир, то их собственное бытие свидетельствует об их не­принадлежности к нему. Они действуют так, что внедряют в душу стремление вернуться в чувственный или элемен­тарный мир, чтобы там заменить ошибочные представле­ния верными. Верным же представлениям, которые душа вносит в духовный мир, в этом мире устремляется на­встречу родственное; душа чувствует в духовном мире, что там есть существа, которые всем внутренним бытием своим таковы, какими внутри ее самой бывают только мысли. Эти существа имеют тело, которое можно назвать телом мысли. В этом теле мысли они переживают себя как самостоятельных существ, подобно тому как человек пе­реживает себя в пределах чувственного мира. Среди пред­ставлений, которые составляет себе человек, есть неко­торые пропитанные чувствами мысли, которые способны так укрепить жизнь души, что она может получить впечат­ление о чувствах духовного мира. Когда чувство отдачи себя, как оно должно быть развито в элементарном мире, вплоть до способности к превращению, бывает настолько обострено, что при этой отдаче себя человек чувствует то чуждое существо, в которое он превращается, не только симпатичным или антипатичным, но еще и таким, что оно может по всей своей образности ожить в отдающейся ду­ше, тогда появляется способность восприятия духовного мира. Тогда одно духовное существо как бы говорит душе "таким", а другое - "иным" образом. И возникает духовное общение, состоящее в мысленной речи. Переживают мыс­ли, но знают, что в мыслях переживают существ. Жить в существах, которые не только выражают себя в мыслях, но и присутствуют в мыслях своим собственным бытием, значит жить душой в духовном мире. По отношению к существам элементарного мира у души

бывает такое чувство, что в собственное бытие этих су­ществ излучаются мировые мысли и что они волят себя в согласии с этим излучающимся в них мировым мышлением.                                                             

По отношению же к существам, которым не нужно спу­скаться до элементарного мира для достижения того, чего человек достигает только в мире чувств, но которые до­стигают этой ступени бытия уже в духовном мире, - по отношению к ним у души человека бывает такое чувство, что эти существа состоят всецело из субстанции мысли, что мировые мысли не только излучаются в них, но что и сами существа собственным бытием своим живут в этой ткани мыслей. Они всецело предоставляют мировым мыс­лям жить в них и мыслить. Их жизнь протекает в воспри­ятии этого языка мировых мыслей. И их золение заклю­чается в том, что они могут выражать себя в мыслях. И это их мыслебытие сущностным образом действует обратно на мир. Мысли, которые суть существа, ведут беседу с други­ми мыслями, которые суть также существа.

Мыслительная жизнь человека есть отражение этой ду­ховной жизни мыслесуществ. Во время между смертью и новым рождением человеческая душа бывает в такой же мере погружена в эту жизнь мыслесуществ, как она бывает в чувственном мире погружена в физическое существова­ние. Когда путем рождения (или зачатия) душа вступает в чувственное бытие, то непреходящее мыслесущество души действует на судьбу этой души, слагая и инспирируя ее. Пребывающая часть души, перешедшая из земных жизней, предшествовавших настоящей, действует в чело­веческой судьбе таким же образом, как чистые живые мыслесущества действуют в мире.

Когда ясновидческое сознание вступает в этот - духов­ный - мир живых мыслесуществ, оно чувствует себя по отношению к чувственному миру в совершенно иных ус­ловиях. Этот чувственный мир предстоит ему в духовном мире, как "иной мир", подобно тому как в чувственном мире предстоит ему как иной, мир духовный. Но для зрения духа этот мир чувств утратил все, что может быть воспринято в чем в пределах чувственного бытия. Словно исчезли все качества, постигаемые чувствами или связан­ным с чувствами рассудком. Зато выясняется с точки зре­ния духовного мира, что сама истинная, подлинная при­рода чувственного мира духовна. Для взора души, смот­рящего из духовного мира, вместо прежнего чувственного мира выступают духовные существа, развивающие каж­дое свою деятельность, и притом так, что благодаря слия­нию этих деятельностей возникает мир, который при рас­смотрении чувствами становится тем самым миром, кото­рый человек имеет перед собой в своем собственном чув­ственном бытии. При взгляде из мира духа исчезают ка­чества, силы, вещества и т.д. чувственного мира; они рас­крываются как одна лишь видимость. Взирая из этого мира, человек видит перед собой только существ. В этих существах заключается истинная действительность.

Подобным же образом обстоит дело и с элементарным миром. При взгляде из духовного мира в нем также исче­зает все, что не носит характер существа. И душа чувству­ет, что она и в этом мире имеет дело с существами, ко­торые, слиянием воедино своих деятельностей, дают про­явиться бытию, являющемуся нам благодаря органам сим­патии и антипатии как мир элементарный.

Существенная часть вживания в сверхчувственные ми­ры заключается в том, что вместо состояний и качеств, которыми окружено сознание в чувственном мире, высту­пают существа. Сверхчувственный мир раскрывается, на­конец, как мир существ; а то, что предстоит в нем еще, кроме этих существ, раскрывается как выражение деяний этих существ. Но деяниями духовных существ являются также и миры чувственный и элементарный.