Во время сна человеческая душа не получает сообщений со стороны физических органов чувств. В этом состоянии до нее не доходят восприятия обычного внешнего мира. Она, в известном отношении, действительно находится вне той части человеческого существа, которая называется физическим телом и которая во время бодрство­вания обусловливает чувственные восприятия и мышление. В это время душа сохраняет связь лишь с более тонкими телами (эфирным и астральным), ускользающими от наблюдения физическими орга­нами чувств. Но деятельность этих более тонких тел не прекращает­ся во время сна. Подобно тому, как физическое тело находится в связи с вещами и существами физического мира, как оно испытывает воздействия с их стороны и само воздействует на них, так же живет душа в высшем мире. И эта жизнь продолжается во время сна. Действительно, во время сна душа пребывает в полной подвижности. Но только человек ничего не может знать об этой своей собственной деятельности до тех пор, пока у него не будет высших органов восприятия, благодаря которым он сможет так же хорошо наблюдать за всем происходящим вокруг него и совершаемым им самим во время сна, как он это делает посредством своих обыкновенных чувств в дневной жизни, протекающей в окружающем его физическом мире. Оккультное обучение состоит (как было показано в предыду­щих главах) в развитии этих духовных органов чувств.

Когда благодаря духовному обучению характер сна у человека изменяется так, как это было описано в предыдущей главе, то он получает возможность в этом состоянии сознательно наблюдать за всем происходящим вокруг него; он может свободно ориентироваться в окружающем его мире, подобно тому, как это происходит во время его бодрствования в повседневной жизни благодаря обыкновенным органам чувств. При этом, однако, необходимо заметить, что воспри­ятие обычного чувственного окружения предполагает уже более высокую степень ясновидения. (На это уже было указано в предыду­щей главе.) В начале своего развития духовный ученик воспринима­ет только вещи, принадлежащие к другому миру, не будучи еще в состоянии уловить их связь с предметами окружающей его повсед­невной чувственной среды.

Все это, сделавшееся для нас наглядным на приведенных харак­терных примерах из жизни сновидений и сна, постоянно происходит с человеком. Душа беспрерывно живет в высших мирах и деятельна в них. Она черпает из этих высших миров побуждения, через которые она постоянно воздействует на физическое тело. Но для человека эта его высшая жизнь остается бессознательной. Духов­ный же ученик доводит ее до сознания. Вследствие этого его жизнь совершенно изменяется. До тех пор, пока душа не стала видящей в высшем смысле слова, водительство над ней осуществляется стоящи­ми выше нее мировыми существами. И как жизнь слепого, прозрев­шего благодаря операции, становится иной, в то время как прежде он был вынужден полагаться на водительство со стороны других, так же изменяется и жизнь человека благодаря оккультному обучению. Он вырастает из этого водительства и впредь должен руководить собою сам. Как только это происходит, он может подвергнуться заблужде­ниям, о которых обыкновенное сознание и не подозревает. Он дейст­вует теперь из того мира, откуда влияли на него — чего он никогда на сознавал — высшие силы, включенные во всеобщую мировую гармонию. Теперь ученик выпадает из этой мировой гармонии. Отныне на его плечи ложится то, что раньше совершалось за него и без его содействия.

Поэтому в книгах, где касаются подобных вещей, часто говорится об опасностях, связанных с восхождением в высшие миры. Описания этих опасностей, которые там нередко можно встретить, действи­тельно способны внушить робким натурам ужас при одной только мысли об этой высшей жизни; но надо сказать, что эти опасности реальны только тогда, когда человек пренебрегает необходимыми мерами предосторожности. Если же человек действительно соблюда­ет предписания, которые даются при истинном духовном обучении, то хотя восхождение и проходит сквозь переживания, по силе и величию превосходящие все, что может нарисовать себе самая сме­лая фантазия ограниченного областью внешних чувств человека, но о вреде для здоровья или для жизни не может быть и речи. Человек знакомится с ужасными, со всех сторон угрожающими жизни сила­ми. Он сам получает возможность пользоваться некоторыми силами и существами, недоступными чувственному восприятию. И велико бывает искушение овладеть этими силами, поставить их на службу собственным, запретным интересам или применить эти силы неверно вследствие недостаточного знания высших миров. Некоторые из этих особенно значительных переживаний (например, встреча со «Стра­жем порога») будут описаны в следующих главах. Но следует все-та­ки помнить, что эти враждебные жизни силы существуют и тогда, когда человеку о них ничего не известно. Правда, в этом случае их отношение к человеку определяется высшими силами, и это отноше­ние изменяется, когда человек сознательно вступает в этот скрытый от него дотоле мир. Но, с другой стороны, собственное его бытие возвышается, круг его жизни, расширяясь, образует новую, необоз­римую область. Реальная опасность появляется только в том случае, если духовный ученик, из нетерпения или нескромности, слишком рано придает себе некоторую самостоятельность в отношении к опыту и практике в высшем мире, если он не желает ждать до тех пор, когда им действительно будет получено достаточное прозрение в сверхчувственные законы. В этой области смирение и скромность — не столь пустые слова, как в обычной жизни. Если же эти качества, в их наилучшем выражении, присущи ученику, то он может быть уверен в том, что его восхождение в высшую жизнь не будет сопровождаться опасностью для всего того, что обычно называют здоровьем и жизнью. Прежде всего надо следить за тем, чтобы не возникло какой-либо дисгармонии между высшими переживаниями — с одной и процессами и требованиями повседневной жизни — с другой стороны. Задачу человека надо искать непременно на этой земле. И если кто-то хочет уклониться от земных дел и бежать от них в иной мир, то он может быть уверен, что не достигнет своей цели. То, что воспринимается органами чувств, есть лишь часть мира. И в мире духовном пребывают существа, выражающие себя в фактах чувственного мира. Необходимо приобщиться к духу, чтобы быть в состоянии вносить его откровения в чувственный мир. Человек преображает землю, прививая ей то, что он узнает из страны духов. В этом его задача. И стремиться к восхождению в высшие миры он должен только потому, что чувственная земля зависит от духовного мира и что действовать на земле он поистине сможет только в том случае, если будет участником этих миров, в которых сокрыты творческие силы. Если, приступая к духовному ученичеству, про­никнуться этим настроем и ни на одно мгновение не отклоняться от указанного им направления, то можно не бояться никаких опасно­стей. Никто не должен допускать, чтобы мысль о предстоящих опасностях могла бы удержать его от духовного ученичества; но возможность их должна для каждого послужить строгим призывом непременно овладеть теми качествами, которыми должен обладать истинный духовный ученик.

После этих замечаний, устраняющих всевозможные страхи, мож­но перейти к изображению некоторых из так называемых «опасно­стей». Значительные перемены происходят у духовного ученика в упомянутых более тонких телах. Эти изменения связаны с некоторы­ми процессами развития трех главных душевных сил — воления, чувствования и мышления. Перед началом духовного обучения эти три силы находятся в совершенно определенной, управляемой выс­шими законами мира взаимосвязи. Человек не может волить, чувст­вовать или мыслить по произволу. Если, например в сознании всплывает определенное представление, то как результат действия естественных законов к нему присоединяется и известное чувство или за ним следует закономерно связанное с ним решение воли. Человек входит в комнату, находит ее душной и открывает окно. Он слышит свое имя и отзывается. Его спрашивают, и он отвечает. Он видит дурно пахнущий предмет и испытывает отвращение. Таковы простые связи между мышлением, чувствованием и волением. Если окинуть взором человеческую жизнь, то можно найти, что все в ней построено на подобных связях. Более того, самую жизнь человека считают «нормальной» только тогда, когда замечают в ней подобную связь между мышлением, чувствованием и волением, коренящуюся в законах человеческой природы. И если бы человек при виде дурно пахнущего предмета испытал чувство удовольствия или если бы он не отвечал на заданные ему вопросы, то в этом усмотрели бы противоре­чие с законами природы. Успехи, ожидаемые от правильного воспи­тания или надлежащего обучения, основаны на предположении, что у воспитанника можно установить отвечающую человеческой приро­де связь между мышлением, чувствованием и волением. Сообщая ему известные представления, всегда исходят из предположения, что позднее эти представления войдут в закономерную связь с его чувст­вами и решениями воли. Все это происходит в силу того, что в более тонких душевных телах человека центры трех сил: мышления, чув­ствования и воления — закономерно связаны между собой. И эта связь, существующая в более тонком душевном организме, отража­ется также и в грубом физическом теле. В нем также органы воления находятся в известной закономерной связи с органами мышления и чувствования. Поэтому определенная мысль вызывает каждый раз соответствующее чувство или проявление воли. Но при более высо­ком развитии человека нити, связывающие между собой три главные силы, разрываются. Вначале этот разрыв происходит только в опи­санном более тонком душевном организме, однако при дальнейшем восхождении это разделение распространяется и на физическое тело. (Так, при высшем духовном развитии человека головной мозг дейст­вительно разделяется на три отдельные друг от друга части. Конечно, это разделение таково, что оно недоступно обычному чувственному зрению и не может быть отмечено даже при помощи тончайших приборов. Но тем не менее оно наступает, и ясновидящий в состоянии наблюдать его. Головной мозг ясновидящего на высшей ступени раз­деляется на три самостоятельно действующие сущности: на мозг мышления, мозг чувства и мозг воли).

Таким образом, органы мышления, чувствования и воления при­обретают друг относительно друга полную независимость. И связь между ними отныне устанавливается уже не присущими им самим законами, а пробудившимся высшим сознанием самого человека. Это и есть изменение, которое замечает в себе духовный ученик. Оно состоит в том, что больше не устанавливается никакой связи между представлением и чувством или между чувством и решением воли, и т. Д., если ученик сам не создает ее. Никакое побуждение не поведет его от мысли к действию, если он сам свободно не вызовет в себе это побуждение. Отныне он способен оставаться совершенно бесчувст­венным перед фактом, который до его ученичества внушал ему пламенную любовь или злейшую ненависть; он может оставаться бездеятельным при мысли, которая прежде как бы сама собой вооду­шевляла его к действию. И он может совершать поступки из волевых решений, для которых у людей, не прошедших через духовное обучение, не оказалось бы ни малейшего повода. Великое достиже­ние, выпавшее на долю духовного ученика состоит в том, что он достигает совершенного господства над взаимодействием этих трех душевных сил; но взаимодействие это ложится полностью на его собственную ответственность.

Только благодаря такому превращению своего существа человек получает возможность вступить в сознательное общение с опреде­ленными сверхчувственными силами и существами. Ибо его собст­венные душевные силы находятся в определенном сродстве с извест­ными основными силами мира. Так, например, сила, заложенная в воле, способна воздействовать на определенные вещи и существ высшего мира, а также и воспринимать их. Но способность к этому она приобретает только освободившись от своей связи внутри души с чувствованием и мышлением. Как только эта связь прекращается, следует действие воли, направленное вовне. То же самое относится и к силам мышления и чувствования. Если кто-то направляет на меня чувство ненависти, то ясновидец видит это как тонкое световое облако определенной окраски. И он может отвести это чувство ненависти так же, как в чувственном мире человек отклоняет на­правленный на него физический удар. В сверхчувственном мире ненависть становится видимым явлением. Но ясновидящий может воспринимать ее только благодаря тому, что он в состоянии посылать наружу силу, заложенную в его чувстве, подобно тому как в мире чувств человек направляет вовне восприимчивость своего глаза. И так же, как с ненавистью, происходит это и с другими, гораздо более значительными фактами чувственного мира. Человек может всту­пать с ними в сознательное общение путем освобождения основных сил своей души.

Но благодаря описанному разделению сил мышления, чувствова­ния и воления при несоблюдении предписаний духовной науки воз­можно троякое отклонение в ходе развития человека. Оно может наступить в том случае, если соединительные связи будут разруше­ны прежде, чем высшее сознание в своем познании достигнет способ­ности взять бразды правления в свои руки, установить свободное, гармоничное взаимодействие разделенных сил. Обыкновенно все три основных силы человека в данный период его жизни развиты неоди­наково. У одного человека мышление опережает чувствование и воление, у другого — какая-нибудь другая сила берет верх над осталь­ными. Но до тех пор, пока между силами сохраняется установленная высшими мировыми законами связь, преобладание одной из них не может вызвать никакой, в более высоком смысле слова, помехи или неправильности. К примеру, у волевого человека мышление и чувст­во благодаря этим законам все же действуют уравновешивающим образом и не дают преобладающей воле впасть в неумеренность. Но когда такой волевой человек вступает на путь ученичества, то зако­номерное влияние чувства и мысли на волю, непрерывно побуждаю­щую его к безмерным проявлениям своих сил, совершенно прекра­щается. Если же при этом человек окажется недостаточно развит в смысле совершенного обладания высшим сознанием и поэтому не будет в состоянии сам устанавливать гармонию, то воля направится своим собственным безудержным путем. Она будет постоянно одоле­вать человека. Чувство и мышление впадут в полное бессилие; гос­подствующая над человеком воля будет погонять его, как раба. Поя­вится деспотическая натура, переходящая от одного необузданного поступка к другому. Второй ложный путь возникает тогда, когда таким же безмерным образом от закономерных уз освобождается чувство. Личность, склонная к почитанию, может в таком случае подпасть безграничной зависимости от других, вплоть до полной утраты всякой собственной воли и мысли. И тогда вместо высшего познания ее уделом явится самое жалкое опустошение и бессилие. Или может случиться, что натура, склонная к благоговению и рели­гиозному вдохновению, при таком преобладании жизни чувств впа­дет в совершенно поглощающую ее религиозную мечтательность. Третье бедственное последствие наступает в том случае, если пере­силивает мышление. В этом случае развивается враждебная жизни, замкнутая в себе созерцательность. В глазах таких людей мир наде­лен значением только в той мере, в какой он доставляет им пищу для удовлетворения их безгранично возросшей жажды мудрости. Ни од­на мысль не может побудить их к действию или к переживанию. Они во всем проявляют себя как безучастные, холодные натуры. Они избегают малейшего соприкосновения с повседневной действитель­ностью, которая вызывает в них отвращение или, по крайней мере, теряет для них всякое значение.

Таковы три ложных пути, на которые может вступить духовный ученик: деспотизм, расплывчатость чувств и холодное, бессердечное стремление к мудрости. Для стороннего наблюдателя — а также и для материалистической медицины — образ такого ученика, всту­пившего на ложный путь, лишь немногим будет отличаться от сумасшедшего или, по крайней мере, тяжелого «нервнобольного». Конечно сравнивать последних с духовным учеником не следует. Отсюда ясно, насколько большое значение должен придавать духов­ный ученик тому, чтобы мышление, чувствование и воление — эти три основные душевные силы — прошли гармоническое развитие уже до того, как они могут быть освобождены от присущей им взаимосвязи и подчинены пробужденному высшему сознанию. Ведь если была допущена какая-нибудь ошибка и одна из основных сил получила безудержное развитие, то высшая душа родится на свет «недоношенной». Необузданная сила заполонит всю личность чело­века; и придется надолго оставить всякую мысль о том, чтобы снова все пришло в равновесие. Та или иная черта характера, до прохож­дения духовного ученичества представляющаяся совершенно невин­ной, — будь он натурой с преобладанием воли, чувства или мышле­ния, — разрастается в духовном ученике до таких размеров, что перед ней может совершенно померкнуть столь необходимый в жизни взгляд на вещи с общечеловеческих позиций. Однако дейст­вительно серьезной эта опасность становится только тогда, когда ученик достигает способности и во время бодрствования сохранять то, что было пережито его сознанием во время сна. До тех пор, пока дело ограничивается одним лишь просветлением некоторых проме­жутков сна, чувственная жизнь, управляемая всеобщими мировыми законами, продолжает действовать во время бодрствования восста­навливающим образом на нарушенное равновесие души. Поэтому так необходимо, чтобы бодрственная жизнь духовного ученика во всех отношениях оставалась правильной и здоровой. Чем больше он отвечает требованиям, которые внешний мир предъявляет к здорово­му, сильному строению тела, души и духа, тем лучше для него. И напротив, если бы повседневная бодрственная жизнь действовала на него чрезмерно возбуждающим или изнуряющим образом и если бы к происходящим в нем великим переменам присоединялись еще какие-нибудь разрушительные или тормозящие влияния внешней жизни — это бы плохо отразилось на нем. Он должен искать то, что отвечает его силам и способностям и вводит его в спокойную жизнь, в гармонию с окружающей его средой. И он должен избегать всего, что наносит ущерб этой гармонии и вносит в его жизнь беспокойство и торопливость. Здесь речь идет не о том, чтобы внешне отделаться от этой суеты и жизненных волнений, но вопрос в том, чтобы уберечь свое настроение, свои намерения и мысли, а также и телесное здоровье от постоянных колебаний. Во время духовного ученичества все это дается человеку не так легко, как прежде. Ибо высшие переживания начинают теперь вторгаться в его жизнь и непрерывно воздействовать на все его бытие. И если эти высшие переживания выступают не должным образом, то его неизбежно будут подстере­гать всякие заблуждения, готовые при каждом удобном случае стол­кнуть его с верного пути. Поэтому духовный ученик не должен упускать чего-либо, что может обеспечить ему постоянное господст­во над всем его существом; он никогда не должен терять присутствия духа или способности спокойно разбираться во всех заслуживающих внимания жизненных ситуациях. Впрочем, настоящее духовное обу­чение, в сущности, само по себе взращивает в нем все эти качества. И в процессе обучения человек сталкивается с опасностями только тогда, когда им уже бывает достигнута полная сила, способная устранить их со своего пути.