Флориан Родер родился в 1958 году, изучал германистику и философию в Мюнхене. Защитил диссертацию на тему «Становление Человека. Магический идеализм в творчестве Новалиса» (1997), издал биографию Новалиса (Штутгарт, 1992). С 1999 года активно работает в антропософском рабочем центре Мюнхена.

В журнале «Дас Гетеанум» №№ 9-11/ 2002 появилось его эссе «Великий ритм», состоящее из трех частей:

• Новалис и мир инспирации
• Микрокосмос и макрокосмос - второе приближение
• Духовный разговор, духовное ученичество и Мировое Слово.

Ниже мы публикуем 1-ю часть этого эссе, 2-я и 3-я части будут опубликованы в следующих выпус­ках журнала «Антропософия в современном мире».

1. Новалис и мир инспирации

В опубликованном ранее рассмотрении (см. 1) исследовался вопрос, можно ли обнаружить в произведениях и образе жизни Новалиса приметы имагинативного сознания в смысле духовной нау­ки. Это можно подтвердить путём сравнения. Особо указывалось на то, что Новалис в соответ­ствующей форме своей судьбы три раза на пути к имагинации прошел врата, которые были подроб­но изображены Рудольфом Штайнером.

Особое внимание следует обратить на ис­ключительную способность инспиративного соз­нания, перед которым раскрывается относящийся к нему мир духовных отношений и сущностных проявлений. Понятие «инспирация», в отличие от имагинации, для «официальной» истории запад­ного сознания с самого начала имеет иной отте­нок. Согласно католическому учению, важнейшие документы христианства, Евангелия, появились благодаря письменам-инспирациям, .благодаря Божественному внушению как «диктовке Святого Духа» (2). В силу этого они приобрели свой ранг Позднейшее отвлеченное сознание опирается на них как на однажды произошедшее откровение, выводя из них истинность христианства.

Каким образом в конце XVIII столетия ставит этот вопрос Новалис - тот отважный поэтический мыслитель, который потребовал однажды, чтобы нашим учителем стал сам Святой Дух, а не мерт­вая, двусмысленная буква? (3) Остается ли это требование всеобщим - или Новалис вырабаты­вает собственное понятие «инспирации»?

Как это выглядит при соответствующем духовном исследовании? Отражается ли такой Опыт в поэтической области? И, наконец, есть ли ука­зание на путь упражнений в направлении инспи­ративного сознания? Этими вопросами мы зай­мемся в нижеследующей статье.

Человек и ритм

Я буду исходить из одного достоверного фе­номена, чья взаимосвязь с вопросом инспирации поначалу не очевидна. Это явление ритмическо­го. Обратимся к двум высказываниям Новалиса.

«Времена года, время суток, жизнь и судьба - все они достаточно замечательны, всецело ритмичны, метричны, тактовы. Во всех ремеслах и искусствах, во всех машинах - органических те­лах, во всех наших будничных делах мы повсюду встречаем ритмическое, метрическое, тактовое ударение. Все, что мы делаем с определённой сноровкой - мы делаем, не замечая того, ритми­чески - ритм находится повсюду, закрадывается всюду [...] В это необходимо углубиться еще бо­лее».

Второе высказывание, происходящее из уче­ния об универсальной науке, представляется по­началу глубоко загадочным: «Ритмическое чув­ство есть гений».(4)

Как вообще можно определить ритм? Оче­видно, что речь идет о жизненном процессе. Праобраз его явно осязаем человеком - это дыхание. Каждый ритм, угадываемый во вдохе и выдохе, происходит между полюсами напряжения, кото­рые благодаря этой деятельности приходят к вы­равниванию. Это происходит не один раз, а в беспрестанном повторении, многократно, и дела­ет возможным постоянное обновление сил. Сле­дует заметить, что эти повторения не равны друг другу, но являются лишь похожими - почти как у дерева, листья которого многообразно повторя­ются, но без полной идентичности друг другу.

В колебаниях между полюсами ритм облада­ет способностью эластично приспосабливаться к соответствующим, требуемым отношениям.(5)

Как и в других случаях, Новалис в своей до­гадке приблизился к тому, что должно еще более раскрываться в факте ритмического, подойдя к пророческому предчувствию одной отрасли со­временной науки: исследованию ритмов или хро­нобиологии. Эта наука во второй половине XX ве­ка получила неожиданно быстрый взлет. Было от­крыто, что вообще нет таких жизненных процес­сов, у которых не было бы ритмической природы. Тончайшие измерительные методы позволили обнаружить, что все, что касается человеческого тела, связано с изобилием ритмических процес­сов. Принципиально различают космические рит­мы: ход суток и ход года - и автономные или внутренние ритмы, при которых человек до опре­деленной степени отделяется от непосредствен­ной зависимости космических отношений. Эти по­следние преимущественно населяют временную область 24-часового суточного процесса.

При попытке осмысленно расположить авто­номные ритмы получают облик времени, содер­жательно соответствующий учению о человеке. Начнем наше рассмотрение с дыхания, как ритма, на котором наилучшим образом можно просле­дить душевное. Дыхание колеблется в области секунд (от 1,5 до 15 секунд). Если мы исследуем частоту пульса, в котором выражается деятель­ность сердца, мы заметим более быстрый ход. Он опускается в область долей секунд (от 1,5 до 0,3). Идеальное отношение процесса дыхания (вдох и выдох) и пульса составляет 1:4. Это явление, ду­ховно-научно обозначаемое как «ритмическая система», принадлежит «среднему» человеку, так как является сущностью ритма, предписанной из­начально.

Рассматривая вопрос с точки зрения, душев­ного, ритмический человек образует телесную ос­нову для жизни чувств.

Когда мы проникаем в неосознаваемую об­ласть обмена веществ, способствующую обнов­лению сил, ритмичность проявляется иначе. Там царят более медленные, длинноволновые ритмы. Они достигают диапазона от минуты до целого дня. Система обмена веществ и конечности, ко­торые направлены наружу, вырабатывает основу Для воли. И, напротив, достигая сферы головы вверху и нервно-чувственной системы, мы обна­руживаем физиологический базис для наших представлений. Здесь ритмическая деятельность снова переходит в невоспринимаемое движение. Но на этот раз благодаря ускорению, а не замед­лению. Это тончайшая вибрация, которая господ­ствуете нервных процессах и происходит со ско­ростью тысячных долей секунды.(6) Душевно это соответствует наблюдаемой быстроте жизни представлений, в которой молниеносно возника­ют и вновь пропадают мысли, ассоциации, обра­зы воспоминаний.

Так короткое дыхание нервного бытия проти­востоит долгому дыханию обмена веществ, кото­рые полностью ускользают от сознания. Оба по­стоянно приводятся в равновесие благодаря среднему ритмическому, чувствующему человеку.

Нервная активность и деятельность обмена веществ выявляют различные характеристики. Первая модулируется благодаря дневному созна­нию, то есть находится в ускользающем переходе из ее среднего положения. Вторая изменяет свой порядок скачкообразно, эластично приспосабли­ваясь к более высокой нагрузке. Этот скачок про­исходит внутри целочисленных отношений. Вы­ражаясь иначе, обмен веществ ведет себя музы­кально, а нервная деятельность - амузыкально. Здесь, благодаря нашему обыденному сознанию, мы приходим к диссонансам. Мелодия, о которой говорит Новалис, не может явиться в то время, как она звучит в глубинных процессах, хотя мы смогли бы ее слышать. Ритмическая система со­единяет в себе, уравновешивая, обе эти тенден­ции.(7)

Другой результат получается из совместной игры различных ритмических процессов. Было установлено, что существует иерархия ритмов. Длинноволновый ритм перекрывает любой корот­коволновый. Таким образом основополагающий для жизни дневной ритм изменяет почти все без исключения процессы, находящиеся «под» ним .внутренние ритмы, пронизывая их своей деятель­ностью. На этом факте зиждется идея сфер, на которую опирается каждое духовное рассмотре­ние. Для духовно-живого действенны не про­странственные сферы физической плоскости, на­ходящиеся рядом друг с другом или исходящие друг из друга, но сферы, чьи силы и сущности действуют друг в друге.

Ритмическое познание - эластичное мышление

После проделанной подготовки поразмышля­ем над высказыванием Новалиса о том, что рит­мическое чувство приравнивается к гениальной творческой силе. Думается, что здесь не головное мудрствование, ибо указывается на ритмическую систему. Но и не чисто грезящая «вскормленная вольность», соответствующая классическому об­разу художника. Это вытекает из дальнейшего высказывания, когда деятельность гения понима­ется как совпадение грезы и не-грезы. (8) Новалис предвосхищает нового гения, который колеб­лется между полюсами головы и сердца, мыслей и чувств.

С уверенностью можно полагать, что речь идет о жизненном процессе. «Эластичный способ мыслить-философствовать, от явлений к прин­ципам [ к чистому мышлению - Ф.Р.] и наоборот, идти туда и обратно - или, лучше сказать, одно­временно идти и туда, и сюда - нескончаемо кур­сировать в двух направлениях». (9)

Здесь собраны все критерии ритмического: движение между полюсами (оно однажды будет выразительно сравниваться с дыханием) (10), не­избывность повторения - эластичное приспосаб­ливание к соответствующим обстоятельствам. Эластичность -это все же не только позиция, ко­торую человек вносит в соответствующее поло­жение мира. Это принципиально новое понима­ние души, которое делает человека чувствитель­ным для духовного влияния: «Мир духа в дейст­вительности уже закрыт для нас - Он всегда оче­виден - Если бы мы внезапно стали настолько эластичны, как это необходимо, то мы увидели бы себя в его середине. Это целительный метод для современного несовершенного состояния. Как некогда пост и моральное очищение. Сейчас это, пожалуй, укрепляющий метод». (11)

В этом высказывании собраны представле­ния непространственного проникновения сфер друг в друга. Указан древний путь ученичества. На нем, благодаря аскезе, «накапливались» силы жизненной области организма, которые затем проявляются как ясновидческие возможности со­зерцания. Новый путь должен строиться на укре­пляющем методе. Он должен исходить из физического земного сознания, которое было вырабо­тано в новое время, и, систематически укрепляя его, создавать независимо от организации высше­го, эластично душевного человека. Ему принад­лежит ритмичное, безотказно осуществляемое дыхание между полюсами мира явлений и царст­ва мыслей.

Резюмируя, можно сказать: Новалис опреде­ляет в аритмичном находящуюся в состоянии диссонанса жизнь представлений. Он подвергает ее музыкальному ритмизированию. Это означает внутреннее укрепление сил и одновременно за­медление процессов в концентрированном руко­водстве вниманием: «уплотнение времени» бла­годаря «концентрации мысли» (12). Душевно - это пронизывание потока мыслительной деятельно­сти чувством и волей. И, наконец, содержание сознания означает соответствующее расширение мировых отношений - в бесконечность. Мы начи­наем понимать, почему гениальный человек должен иметь ритмическое чувство, почему романтик мог с редкостным подъемом утверждать: «Если ритм мира прейдет, то и мир прейдет». (13) Мы предчувствуем путь, который исходит из перера­ботки автономного ритма, с которым замолкает быстрый, свободно уловимый ритм мысли, и че­ловек погружается в космическую ритмическую связь, обладающую внешним проявлением в дне и ночи. Этот ритм, однако, пробивается сквозь внешние явления в область ритмической дея­тельности сущности, что издревна была известна как область Мировой Души, Мирового Духа или Мирового Слова.

Поэтический мир сфер

Со времен Пифагора западное сознание за­нимается вопросом гармонии сфер. Его рассмат­ривали ведущие умы, такие, как Платон, Плотин, Данте, а в конце нового времени Иоганн Кеплер. Романтический естествоиспытатель Иоганн Виль­гельм Риттер (1776 - 1810), близкий друг Фридри­ха фон Гарденберга (Новалиса), изящно выразил следующее: «Тона возникают при колебаниях, которые возвращаются в равное время. Половин­ное число колебаний дает в указанное время тон октавой ниже, четвертая часть - двумя Октавами и т.д. Существуют колебания, которые длятся один день, один год, всю человеческую жизнь. Они имеют огромное значение: Поворот Земли вокруг оси, например, может дать тон, который опреде­ляет колебание ее внутренних отношений, дви­жение вокруг Солнца создает второй тон, движе­ние Луны вокруг Земли - третий и т.д. Здесь мы приходим к идее колоссальной Музыки, по срав­нению с которой наша маленькая музыка - лишь значительная аллегория. Нас самих, животных, растения, всю жизнь можно понять в этих тонах. Тон и жизнь становятся здесь одним целым».(14)

Это сказано совершенно в духе Новалиса. Но он требует еще большего. Он желает, чтобы че­ловек не только наполнил себя подобным на­строением и Мыслями, но и внутренним опытом. Особенно это касается любой попытки излагать что-либо с помощью языка, через поэзию: «Не следует изображать то, что не было полностью просмотрено, не было отчетливо услышано, и, благодаря этому, не стало достоянием мастера -к примеру, При изображении сверхчувственного» (15). Фактически из рук Новалиса мы получили проникновенное изображение мира сфер, и, по­жалуй, самое прекрасное поэтическое представ­ление этой темы в западной духовной истории. Ее творец в то же время призывает нас прило­жить к ней критерий внутренней правдивости, то есть, собственного исследовательского подхода.

Многим читателям хорошо знакомо одно ме­сто в начале сказки Клингзора, рассказанной в 9-й главе «Генриха фон Офтердингена». Менее из­вестно, что оно составляет наивысшее дейст­вующее начало общей композиции романа. Оно раскрывает духовно-космическую основу последующей сказки-драмы, даже действия сюжета всего романа. Поэт соотносит земные события и сказочные процессы, как это происходит с выс­шим и низшим Я человека.

Мы заглядываем в царство звезд, над кото­рым Надолго опустилась ночь. В этом царстве правят Арктур, звездный король Мирового духа, и София, исполненная мудрости Мировая душа. Вначале София не открывается в своей исконной сфере. Она отправляется к человеку, чтобы из инспирирующей ее силы жречески направлять развитие сознания. Вместо нее мы встречаем другую женскую сущность, Фрейю, дочь звездной пары. Мы встречаем и старого героя, называемо­го также Железо, и большое скопление духов со­звездий, сошедшихся вместе на небесном Дворе, Отец и дочь начинают игру, в которой духовные существа участвуют каждое на свой манер.

«Король с нежностью обнял дочь. Духи со­звездий стояли вокруг трона, и герой занял свое место в ряду. Бесчисленное количество звезд изящными группами наполнило зал. Служанки принесли стол и ящичек, где лежало несколько листков, на которых стояли священные, испол­ненные глубокого смысла знаки, составленные из звездных образов. Король с благоговением поцеловал эти листы, тщательно перемешал их друг с другом и некоторые из них передал дочери. Остальные он оставил себе. Принцесса по очереди вынимала их и выкладывала на стол. Потом король пристально осмотрел свои лис­ты и после долго размышления стал, выбирая, прибавлять по одному листу к лежащим на сто­ле: Иногда он как бы по принуждению выбирал тот пли иной листок. Часто была заметна его радость, Когда благодаря хорошо подобранному листу можно было выломить знаки и фигуры в прекрасной гармонии. Как только началась игра, можно было видеть живейшее участие у всех окружающих стол знаков, сопровождавшееся особыми минами и жестами, наподобие тех, ко­торые были бы, если бы у каждого из них был в руках невидимый инструмент, которым он усердно работал. В то же время в воздухе раздалась нежная, Очень трогательная музыка, которая, казалось, возникала от звезд, чудесно переплетающихся в зале, и от остальных осо­бенных движений. Звезды качались, то быстро, то медленно вокруг постоянно меняющихся ли­ний и, подражая фигурам листков, воспроизво­дили их наихудожественным образом по ходу му­зыки. Музыка беспрестанно менялась, как и об­разы на столе, и так чудесно! Были однако не­редки и резкие переходы, новее же одна простая тема объединяла все в одно целое. Звезды с невероятной легкостью летали вослед картинам. Они то быстро соединялись в одно большое переплетение, то вновь красиво организовывали малые кучки, то длинный ряд рассыпался, подобно лучу, бесчисленными искрами, то, благо­даря все время растущим кругам и узорам, Они Являли очам одну огромную поразительную фигуру. Старый герой исправно нес свою невиди­мую службу, пока король не воскликнул: «Все бу­дет хорошо, Железо, брось свой меч в мир, что­бы он испытал, где покоится согласие. Герой сорвал меч] которым был препоясан, поставил его острием к небу, потом схватил его и выбросил из Открытого окна поверх города и Ле­дяного моря. Как комета, пролетел он по возду­ху, затем он с чистым звоном раскололся о гор­ную гряду и упал вниз, рассыпавшись яркими ис­крами» (16)

На земле не прошел незамеченным духов­ный импульс, связанный с метеоритным железом. Отец земного семейства делает значительную находку, подобрав с земли во дворе осколок кос­мического меча. Писец замечает направленность этого прутика на север. Гинистана, полная фанта­зии нянька детей, сгибает его змейкой, поедаю­щей собственный хвост. Сильнейшее изменение испытывает дитя-Эрос, главный персонаж сказки-драмы. В то время, как он касается змеи, он в один присест вырастает из младенца в сияющего юношу. Без промедления отправляется он в цар­ство звезд - чреватым опасностями путем само­познания - к своему космическому праобразу, что ожидает его прибытия в облике Звездной прин­цессы, исполненной тоски.

Так мощный танец сфер закладывает заро­дыш развития к самопознанию. Поэт делает ощу­тимым, какие необходимы чудовищные меры, чтобы человечество достигло предназначенной ему цели. Он указывает нам на изначальную об­ласть духовной деятельности существ, из которой невидимо и действенно раздастся гармонический импульс к достижению этой цели.

Флориан Родер
«Das Goetheanum» №9 2002

Библиография

1.Ф.Родер «Голубой цветок и новое ясновидение. Новалис - путь к имагинации» - «Дас Гетеанум» №№13-14/2001

2.Г.Хорниг, статья «Инспирация», в кн: «Историче­ский словарь философии», изд. Риттера, Дармштадт,1976

3.См. Новалис. Сочинения в 3 тт. Изд. Самуэль, Дармштадт, 1968, а также Новалис. «Генрих фон Оффтердиген». Фрагменты. Ученики в Саисе, СПб. 1995

4.См. Новалис, т.З, стр. 612

5.См. В.Хернер «Время и ритм. Законы порядка Земли и человека» Штутгарт, 1978

6.Г.Хильдебрандт «Переживание времени и вре­менной организации человека» в кн: «Что есть время?» Г.Кнабе, Штутгарт, 1993

7.там же, стр. 174 Указание на музыкальное лишь на первый взгляд кажется притянутым за уши. Из истории музыки издавна известно, что музыкаль­ные ритмы (длительность такта и ударение) - «считываются» с сердечного ритма и соответст­венно ритма дыхания.

8.Новапис, т.З, стр.63

9.Новалис, т.З, стр.58

10.Новалис, т.З, стр.40

11.Новалис, т.З, стр,301

12.Новалис, т.З, стр.456 Исключительная важность аспекта времени при преобразовании обычного сознания основательно раскрывается в кн. Ф.Родера «Становление человека. Магический идеализм в произведениях Новалиса», Штутгарт, 1997, стр.270 Интересно, что современные ис­следования физиологических явлений, сопрово­ждающих медитацию, в качестве документиро­ванного главного результата выявляют замедле­ние нервных процессов. Вместо аритмичных бе­та-волн, которые соответствуют открытому чув­ствам бодрственному состоянию, в мозгу возни­кают, усиливаясь, альфа-волны. Они колеблются немного быстрее, чем бета-волны, и обнаружи­ваются обычно в состоянии сна, таким образом возникает состояние, благодаря которому ритми­чески-музыкальное обновляет человека во всех его жизненных функциях каждую ночь. Точка зрения Новалиса основывается на внутреннем наблюдении познания в прорыве от состояния бодрствования к состоянию грезы (и, соответственно, сна) при образовании творчески-гениальных мыслей. Ср. Также К.Энгель «Меди­тация: История, систематизация, исследование, теория», Франкфурт/ М, 1995, стр.180

13.Новалис, т.З, стр.309

14.Фрагмент из наследия одного физика. Цит. По X. Кайзер «Прежде ангелы пели. Гармония мира в зеркале всех времен и народов», Базель, 1953, стр. 91 Также Дж.Годвин «Музыка, мистика и ма­гия», Лондон, 1987 Наряду с древними источни­ками Годвин обращается также к 20-му столетию и особенно вкладу Р. Штайнера в освещении во­проса гармонии сфер. Он свидетельствует, что многие сообщенные идеи смогли быть поняты лишь благодаря его высказываниям о духовных взаимосвязях.

15.Новалис, т.1, стр.340

16.Новалис, т.1, стр. 292. О космологически-спиритуальном аспекте броска меча, см. Х.Рамм «Вооружение Михаила в наш век. К космологии в «Сказке» Новалиса» «Дас Гетеанум», №14/2001