В своей статье я попытаюсь, с одной стороны, осветить внутренние аспекты музыки, с другой стороны, – работу на земле. В желании достичь сущностной встречи музыки и Земли заложена возможность укрепления нашей воли для будущего, чтобы встреча человека с природой вновь стала созидающей силой в культуре. При этом переживанию музыки можно отвести решающую роль, ибо оно открывает путь к сердечной любви. Таким образом, усилия в разрешении насущных проблем современности должны стать действенными. Нам следует развивать сердце как некий внутренний орган чувств с той же определенностью, как мы развиваем наши внешние чувства. Разумеется, для этого необходимо изменение сознания, направление его в интимную область. И здесь путеводной звездой могут служить произведения Новалиса, чьи мысли и идеи часто действуют подобно семени с его силой прорастания.

Импульс «Музыка для Земли» является лишь началом, нежным зачатком возможного культурного процесса с целью будущего формирования отношения человека к Земле.

Музыка – путь вовнутрь

«Музыкальные отношения представляются мне основными, единственно правильными отношениями природы» (Новалис, «Новые фрагменты», 440). Среди других искусств музыка действует полностью в душевном элементе и указывает нам на внутреннюю сторону бытия. Она может непосредственно пронизывать тоном все бытие. Обладаем ли мы уже необходимыми способностями для того, чтобы поднять в сознание то, что может произойти? 

«Разве можно объяснить музыку глухому?» – спрашивает странник врача Сильвестра в «Генрихе фон Офтердингене» Новалиса.* В этом вопросе кроется трудная задача построения моста между переживанием, восприятием и понятием, в то время как необходимым для этого органам еще предстоит образоваться. Не присутствуют ли оба: глухой и объясняющий ему – частично во мне, во всех нас? Не ставит ли нам эти вопросы сама жизнь?

Как имеющиеся трудности постичь внутренне, охватить импульсом будущего, сформулировать? Может быть, сначала нужно преодолеть укоренившуюся обыденность, образовать новые способности и развить новый орган чувства? Сохранять в современности прошлое и осмысленно строить будущее, достигая все возрастающих способностей и нового чувства? Это лежит в сущности будущего и нашего отношения к нему. «Так значит, понимание означает участие в новом, им самим открытом мире? Значит, постичь что-нибудь можно лишь обладая тем, что постигаешь?»** – спрашивает странник дальше.

Эти вопросы уже таят в себе ответ, выявляя то, как нужно преодолевать внешнюю причинность в мышлении. Они указывают на свободно развиваемую инициативную работу сознания.

«Глубин своего духа мы не ведаем. Внутрь идет таинственный путь. В нас или нигде – вечность с ее мирами, Прошедшее и Грядущее»*** (Новалис, «Цветочная пыльца», 16).

Поскольку мы живем в Средней Европе, то у нас есть определенное Западом жизненное чувство и в нашем образе мыслей мы полностью предаемся внешнему миру. Мы слишком долго ориентировались на Запад. Но каковы наши задачи, относящиеся к нашему промежуточному состоянию между Западом и Востоком? Одностороннее развитие рассудка без действенной сердечной культуры и обращение к внешним явлениям, к материальной части мира проявляются в судьбе человечества со всеми вытекающими последствиями и потрясениями. Их преодоление нельзя отложить в будущее. Нам нужно снова найти внутреннюю сторону, сущность, духовность вещей, их музыку; следовало бы с пробужденностью взгляда, обученного обращаться к внешнему миру, теперь обратиться внутрь, ступить на «путь, исполненный тайн».

И потому следует заново поставить вопрос о музыке. Как объяснить музыку «глухому внутри нас»? Может ли наше внешнее ухо вообще услышать истинную музыку или оно может быть лишь посредником в наших предчувствиях? Проникаем ли мы во внутреннем переживании дальше, чем в рассудочном понимании? Не находимся ли мы по отношению к музыке все еще в роли глухого? И когда музыкальное переживание охватывает нас в высшей степени, то что охватывает нас? Обладаем ли мы достаточными понятиями для понимания? Если мы будем активно искать ответы в этой области, то скоро заметим свои слабости, недостаток своих способностей. Новалис в упомянутом разговоре говорит: «Слабость же эта не что иное, как недостаточная нравственная восприимчивость и недостаточное влечение к свободе».****

Переживание каждого впечатления, полученного с помощью органов чувств, вызывает не только субъективное ощущение, выявляющее индивидуальное начало, но содержит объективное свидетельство о внутренней стороне того, что связано с чувственными вещами. Это свидетельство имеет внутреннее качество, носит нравственный характер, является прямым выражением духовно-сущностного, ведёт к ядру любви каждой вещи. Образующуюся при этом способность или восприимчивость мы можем – как часть уже достигнутого нравственного мира – обозначить в духе Новалиса нравственной восприимчивостью. Ее можно достичь лишь в настоящей свободе, из моральной интуиции. Когда мы внутренне погружаемся в музыкальное переживание, эта способность ощущается естественным образом. Многостороннее содержание музыки готово повысить наше сознание.

Хотя путь во внутреннее бытие требует усилий, а качество переживаний имеет нежную, полную тайн природу, но при каждом нашем усилии растет внутренняя уверенность. И, напротив, направленный на внешнюю действительность интеллект, повсюду окружающий нас с присущим ему своеобразным блеском, действует на нас сковывающим образом. Нам постоянно бросается вызов, призывая нас правильно судить о характере этого блеска. Можно заметить, что чем больше мы подвержены одностороннему воздействию отчужденного интеллекта, тем более ослабляется наше человеческое бытие и тем больше мы теряем себя.

Характер вышеописанных переживаний иной. Благодаря внутреннему покою происходит не ослепление, а укрепление. Мы чувствуем действие дружественного и любящего начала. Чтобы достичь внутренней уверенности, требуется пробужденное и ясное переживание истины, красоты и добра. Эти три качества могут стать водителями, путеводной звездой между соблазняющим, ложным блеском и исполненной любви действительностью. Они в различной мере и значимости присущи всему созданному людьми, часто поверхностно, реже – наполняя вещи и пронизывая их. Мы находимся на арене борьбы за истинное человеческое бытие в экзистенциальном смысле. Исход этой борьбы приносит свои результаты как для нас лично, так и для нашего окружения, для окружающего мира природы, для всей Земли. 

Сельское хозяйство и благочестивое бытие

Тенденции господствующего поверхностного сознания таковы, что люди не воспитывают в себе смирение и почитание. Что может склонить нас к этим порывам души больше, чем преклонение перед могущественной материнской сущностью природы? Не кроется ли восприимчивость подобного рода в глубинных слоях души современного человека?

Были времена, когда у человека, обрабатывавшего свой надел, ухаживавшего за животными, потребность пронизывать свою работу молитвенным благоговением была само собой разумеющейся. Прежде чем приступить к пашне, сеять зерно, убирать урожай, он обращался к своей душе, погружаясь в молитву. Перед кем и чем он склонялся? К кому обращал он свои молитвы? Угасла ли сейчас потребность такого внутреннего обращения к безмолвному царству природы? Воспринимаем ли мы благодать, умиротворяющую душу в этом мирном созвучии? Среди людей, которые согласуют свою деятельность с инспирациями в природе, и сегодня имеется внутреннее обращение к вверенным им областям природы. Если земледелец более не засевает поле вручную, не жнет, не отмеряет собственноручно корм скоту, а передает эти естественные обязанности компьютерным программам, как это происходит в крупных аграрных комплексах, то возникает вопрос: какова в этих взаимосвязях роль человека? Какая задача стоит перед ним? Каким образом он должен понять и заново определить свои задачи?

На пути внутрь души проясняются и раскрываются тайны, освященные солнцем почитания. Так же последовательно, как мы заботимся о культуре рассудка на «внешнем пути», следует проходить этим внутренним путем, в котором должен принимать участие весь человек, с силами сердца и совести. Внутреннее солнце почитания проливает свет на эту большую и важную задачу. Ничто не принуждает меня к этому – лишь мое свободное решение. Искушение найти это смешным – велико. Внутренних сил, чтобы противостоять этому, пока недостаточно.

Один из величайших вызовов нашего времени состоит в том, что сила человеческого познания не должна ограничиваться лишь интеллектуальностью головы, необходимо познание сердцем и волей. «Высшая задача образования есть овладение трансцедентной сутью, чтобы стать заодно с Я своего Я» (Новалис, «Цветочная пыльца», 28). Садовод и земледелец находится в особой и единственной в своем роде ситуации, дарующей ему помощь, ибо полем его деятельности является природа, которую мы называем также творением. Обратившись к этому полю деятельности как к части творения, можно внимать ее «языку», который встречает нас и может выговариваться из каждого создания. Из чего состоит этот язык? Здесь возможны различные подходы. Прежде всего, нужно указать на «тайну имени». Каждое внешнее имя, название возникает, как правило, из попыток найти внутреннее имя для выражения сущности того, кто его носит. Внешнее имя, если оно подлинно, возникало из интуиции, даже если дающий его не осознавал этого. Теперь каждое создание, каждая тварь является выражением творящего, своего Творца, несет в себе его почерк. Это касается вообще всего: как дел рук человеческих, так и всех произведений природы. Каждое творение есть выражение, представитель своего творца.

Когда мы упражняем сердечный взор, то нам становится ясно, что каждое имя, которое открывается этому познающему взору в откровении сущности, восходит к своему источнику творения. Все сотворенное, что встречается нам в природе, благодаря имени восходит к величайшему из всех имен. Мы начинаем понимать, что бесконечная совокупность всех имен сливается в Его имя, становится в конце концов Его именем. И если мы хотим Его именем исцелять, то нам следует соединять это, с одной стороны, с откровением и познанием Его сути, Его созидающей силы во всех творениях природы, а с другой стороны, – в чисто духовном искать понимание, образование понятий, с которым мы индивидуально получаем подходы к объективному духовному миру. Каждое понятие души в нашем внутреннем, как и каждая встреча с ликами природы во внешнем, может стать подходом к Его имени. Целительность и благотворность встречают нас в откровении и познании Его сущности в бесконечных созданиях природы на внешней ниве труда и во всех понятиях души в нашей внутренней работе.

Человек соединяет оба мира. Земледелец, садовод в своем каждодневном труде находится посредине, занимая здесь особое положение, привилегированное место, имея перед собой великую задачу и неся большую ответственность. Стремясь справиться с данной задачей, он одновременно представляет собой всех людей. В этом смысле все люди должны стать «садоводами», нести «ответственность за сад». В своих «воспоминаниях имен» мы можем найти путь к первоистоку творения и истоку всякого почитания, к праосновам всякого доверия. Прошлое становится действенным в современности и ведет в будущее. Праисточник становится целью.

Когда садовод и земледелец пронизывает свой труд спиритуальным пониманием, то возникает многогранность. Здесь исследуются лишь некоторые внутренние аспекты. Развитие технологий труда через технику, специализацию, автоматизацию и индустриализацию благодаря целенаправленной работе лишь с рассудком в высшей степени препятствует возникновению внутреннего обдумывания. В результате опустошающих сердце сил рассудка возникли так называемые корпорации. Постоянные скандалы, сопровождающие этот процесс, являются признаком такого рода заблуждений. То, что мы называем здоровым рассудком, порождает достаточно потенциала познания и сил для того, чтобы создать необходимое выравнивание и придать достаточно веса моральной стороне.

Крестьянин – тот, кто строит плодородную страну – по своей сути является медитирующим. Он медитирует, поскольку вся его работа переносится извне вглубь, в сердце, обдумывается и созревает там. Работа, направленная вовне, является для него постоянной встречей с живым в пространстве и времени, проявляя его внутреннюю сопричастность. Так созревает в нем решение, он приходит к инспирирующим идеям и внезапно понимает, что произошло. То, что он несет в своем сердце, в принципе, бесконечно много, ибо это созвучно всему Космосу. Он обращается к смене времен года, к изменяющимся состояниям тепла, влажности и т.д. Так в его душе возникает подвижное, постоянно формирующееся полотно событий. Это приводит к уединению, к сущностной встрече. На своей ниве он переживает сущностный объект, которому он может подарить свою заботу, уход, свою любовь.

На своей ниве он внутренне обозревает богатство, радость роста земли, дыхание жизни. В них и из них он может черпать исцеляющее процветание. У него могут возникать формы медитации, в которых, из которых, сквозь которые происходит оздоровление.

Можно констатировать, что прежде всего возникает оздоровление матушки-Земли. Поле, сад можно пережить как представительство всей Земли, жаждущей ухода. В этом Земля высказывается как целое. «Нужно рассматривать Землю как благо и учиться у нее бережливости» (Новалис, «Новые фрагменты», 498). В дальнейшем поток оздоровления охватывает самого человека, страдающего тяготами болезней. Эти страдания являются симптомами времени, вызванного «забыванием» внутреннего. Знаем ли мы, в сущности, то, что нас исцеляет, то, что нас оздоравливает? Зачастую мы задаемся этим вопросом, когда уже заболели, ощутили слабость. Наконец, оздоровление достигает сердца человека, из которого излучается его жизненная воля, неся в себе радость и счастье.

Крестьянин, медитируя, может охватить своей работой богатое внутреннее поле деятельности. В прежние времена это происходило из благочестия, еще наполовину неосознанно. Теперь ему приходится подниматься в сознание в полном покое и тишине. В смысле всего вышесказанного и необходима касающаяся всех людей «ответственность садовода» с целью образования новых социальных условий развития сельского хозяйства современности и будущего, в которых работа на земле будет соответствовать их сущности! Здесь можно увидеть импульс для нового всеобъемлющего образования нашего общественного порядка, формирующего Землю как единый культурный организм. К этой великой и солнечной задаче призваны все люди, ибо «у нас есть миссия: мы призваны к образованию Земли» (Новалис, «Цветочная пыльца», 32).

Культурный импульс «Музыка для Земли» ставит перед собой высокие цели. Чтобы залечить раны, нанесенные невниманием, необходимо всеобъемлющее изменение образа мыслей. Эта великая задача заменит пришедший с Запада и заполонивший наш мир поверхностный подход к жизни. Не в этом ли состоят задачи Европы? Если мы хотим познавать вместе с Новалисом, как «понимание означает участие в новом, им самим открытом мире» и, следуя Новалису, понять, что «постичь что-нибудь можно лишь обладая тем, что постигаешь», то мы должны стремиться овладеть этим смыслом и достичь предмета.

Кристоф Гёбель
Anthroposophie 236 №2 /2006
Перевод с нем. О.П.

Культурный импульс «Музыка для Земли» представлен в 2006 году при помощи фонда Ошельбронна, Института Карла Густава Каруса, клиники и Дома Иоанна в Ошельбронне.

Musik fur die Erde e.V.
Am Eichhof 20
75223 Niefer-Oschelbronn
fax: 072 33/94 32 82
e-mail: info@musik-fuer-die-erde.de

* Здесь и далее цитируется по книге Новалиса «Гейнрих фон Офтердинген», изд. «Евразия», 1995, стр.128.
** Там же, стр.128.
*** Там же, стр.146.
**** Там же, стр.127.