Почву, из которой вырос дух христианства, нужно искать в мудрости мистерий. Недоставало лишь господ­ства той основной мысли, что этот дух должен еще больше проникнуть в жизнь, нежели это совершалось в мистериях. Но и эта основная мысль уже получала распространение в широких кругах. Стоит только обратить внимание на образ жизни ессеев и терапевтов, которые существовали задолго до возникновения христианства. Ессеи были зам­кнутой палестинской сектой и ко времени Христа их чис­лилось около четырех тысяч. Они составляли общину, требовавшую от своих членов такого образа жизни, кото­рый развивал в душе жизнь высшую и тем обусловливал возрождение. Вступавший член подвергался строгому ис­пытанию, чтобы проверить, действительно ли он созрел для подготовления к высшей жизни. Принятый должен был пройти через искус. Давалась торжественная клятва не выдавать тайн их образа жизни. Сама жизнь была при­способлена к подавлению низшей природы человека, да­бы все более пробуждался дремлющий в нем дух. Кто уже до известной степени осознал в себе дух, поднимался на высшую орденскую ступень и пользовался соответствую­щим авторитетом, конечно, не навязанным извне, а есте­ственно обоснованным на внутреннем убеждении. - Близ­ко к ессеям стояли жившие в Египте терапевты. Относи­тельно их жизни можно получить все желаемые сведения из произведения философа Филона "О созерцательной жизни". (Спор о подлинности этого произведения может считаться теперь решенным, и предположение, что Филон действительно описал жизнь общины, хорошо ему извест­ной и существовавшей задолго до христианства, - истин­ным. (Ср. книгу G.R.Mead, "Fragmente eines verschollenen Glaubens", Leipzig, 1902.Verlag von Max Altmann.) Доста­точно привести несколько мест из этого сочинения, чтобы понять, о чем идет речь. "Жилища членов общины в выс­шей степени просты и служат только для необходимой защиты от чрезмерной жары или холода. Жилища распо­ложены не тесно, одно рядом с другим, как в городах, ибо соседство мало привлекательно для ищущих уединения; но также и не слишком далеко друг от друга, чтобы не затруднять дорогих им общественных сношений и легче иметь защиту в случае нападения разбойников. В каждом селении находится освященный покой, называемый хра­мом или монастырем и представленный малой горницей или кельей, где они исследуют таинства высшей жиз­ни... У них есть сочинения древних писателей, которые некогда были руководителями их школы и оставили много толкований относительно методов, употреблявшихся в аллегорических произведениях... Изложение священных писаний направлено у них на выяснение более глубокого смысла аллегорических повествований". - Отсюда видно, что дело шло о более широком распространении тех же знаний, которых искали и в тесном кругу мистерий. Но понятно, что подобным распространением уже несколько смягчался их суровый характер. - Общины ессеев и тера­певтов являются естественным переходом от мистерий к христианству. Христианство стремилось лишь к тому, что­бы сделать достоянием всего человечества то, что у них было достоянием секты. Тем самым закладывалось, ко­нечно, основание для дальнейшего смягчения их сурового уклада.

Из существования подобных сект становится понятным, в каком смысле эта эпоха была зрелой для принятия таин­ства Христа. В мистериях человек искусственным образом подготовлялся к тому, чтобы на известной ступени развития в его душе пробудился высший духовный мир. Внутри же общины ессеев и терапевтов душа работала над своим созреванием, для пробуждения в себе "высшего челове­ка", путем соответствующего изменения образа жизни. Следующий шаг заключался уже в предчувствии того факта, что человеческая индивидуальность в повторной смене земных жизней может подниматься на все более и более высокие ступени совершенства. Обладавший таким предчувствием мог уже воспринять в Иисусе появление высоко-духовной индивидуальности. Чем выше духов­ность, тем больше и возможность совершить великое. И потому индивидуальность Иисуса могла совершить то де­ло, на которое столь таинственно указывают Евангелия в событии Иоаннова крещения, и тем, как они на него ука­зывают, они ясно дают нам понять, что это было событием величайшей важности. - Личность Иисуса оказалась спо­собной в собственную душу принять Христа, Логос, так что Он стал в ней плотью. С момента этого принятия, "Я" Иисуса из Назарета есть уже Христос, а внешняя личность - носительница Логоса. Это событие - то, что этим "Я" Иисуса становится Христос - описано в крещении Иоанна. В эпоху мистерий "соединение с духом" было доступно лишь для немногих посвящаемых. У ессеев вся община стремилась к такой жизни, через которую члены ее могли достигнуть подобного "соединения"; в христианстве же всему человечеству должно было быть явлено нечто, - а именно деяния Христа, - что могло сделать подобное "со­единение" делом познания всего человечества.