Замечательным памятником заканчивается Новый За­вет, Апокалипсисом или тайным Откровением св. Иоанна. Достаточно прочесть первые слова, чтобы почувствовать таинственность этой книги: "Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. И Он в знамениях послал оное через Ангела Своего рабу Своему Иоанну". Откровение "послано в знамениях". Следовательно, должен быть вос­принят не буквальный смысл книги, но более глубокий, для которого буквальный является только знамением. И еще многое указывает на такой "тайный смысл". Иоанн обращается к семи общинам, находящимся в Азии. Тут не могут подразумеваться чувственно-реальные общины, так как число семь есть число святое и символическое, которое выбрано именно ради этого его символического значения. Действительное число азийских общин было бы иным. И само вступление Иоанна указывает уже на тайну: "Я был в духе в день воскресный, и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: то, что видишь, напиши в книгу и пошли общинам, находящимся в Азии". Итак, мы имеем дело с откровением, которое Иоанн получил в духе. И это есть откровение Иисуса Христа. Под покровом тайны выявляется то, что было открыто миру через Христа Иисуса; значит и тайный смысл откровения нужно искать в учении Христа. Такое откровение относится к обыкновенному христианству так же, как в дохристианские времена откровение мистерий относилось к народной религии. Этим оправдывается по­пытка толковать Апокалипсис как мистерию. Иоанн об­ращается к семи общинам. Что разумеется под этим? Достаточно обратиться к одному из посланий, чтобы уяс­нить себе их смысл. В первом послании говорится: "Ангелу Эфесской общины напиши: Так говорит Держащий семь звезд в деснице Своей, Ходящий посреди семи золотых светильников: знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты не можешь сносить развратных, и испы­тал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что они лжецы. Ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился, и не изне­могал. Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Итак, вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела; а если не так, скоро приду к тебе, и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься. Впрочем, то в тебе хорошо, что ты ненавидишь дела Николаитов, которые и Я ненавижу. Имеющий ухо да слы­шит, что Дух говорит общинам: побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия". - Таково послание к Ангелу первой общины. Ангел, под которым надо разуметь духа данной общины, стоит на пути, предначертанном в христианстве. Он умеет отличать ложных свидетелей христианства от истинных. Он хочет быть христианским и трудится во имя Христово. Но от него требуется, чтобы он не преграждал себе пути к совер­шеннейшей любви какими бы то ни было заблуждениями. И ему указывается здесь на возможность принять ложное направление благодаря таким заблуждениям. Путь для достижения божественного предначертан Христом Иису­сом, но нужно терпение, чтобы идти по нему, руководст­вуясь первоначальным побуждением. Можно также слишком рано возомнить, что постиг истинный смысл. Это бывает, когда часть пути человек проходит, следуя Хри­сту, но затем покидает его водительство, предавшись от­носительно него ложным представлениям. Через это он опять подпадает под власть низшей природы человека. Его "совершеннейшая любовь" оставлена. Знание, цепляю­щееся за чувственно-рассудочное бытие, может подняться в высшую сферу только если станет мудростью, одухотво­рив и обожествив себя. Если же оно не поднимется до этой высоты, то останется в области преходящего. Христос Иисус указал путь к вечному; но знание должно воору­житься несокрушимым терпением на этом пути, который приведет к божественному. Оно должно с любовью следо­вать этим путем, претворяющим его в мудрость. Николаиты были сектой, слишком поверхностно отнесшейся к христианству. Они знали только одно: Христос есть боже­ственное Слово, вечная Премудрость, рождающаяся в че­ловеке. Следовательно, заключали они, человеческая мудрость и есть божественное Слово. И нужно только стремиться к человеческому знанию, чтобы явить божест­венное в мире. Но смысл христианской мудрости не может быть истолкован таким образом. Знание - человеческая мудрость - так же преходяще, как и все остальное, если оно не претворится в мудрость божественную. Ты не та­ков, говорит Дух Ангелу Эфесской общины. Ты искал не одной лишь человеческой мудрости, но в терпении всту­пил на путь христианства. Но ты должен знать, что для достижения цели необходима "совершеннейшая" любовь. Здесь нужна любовь, далеко превосходящая всякую иную любовь. Только такая любовь является "совершенней­шей". Путь к божественному бесконечен, и надо понять, что если достигнута первая ступень, то это может служить лишь подготовлением для подъема на дальнейшие ступе­ни. Таким образом, первое из посланий показывает нам, как надо понимать их; подобным же образом можно найти смысл и остальных посланий.

Когда Иоанн оборачивается, то видит "семь золотых светильников. И, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом. Глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, - как пламень огнен­ный". Нам говорится (гл. 1, ст.20), что "семь светильников суть семь общин". Это значит, что светильники суть семь различных путей для достижения божественного. Все они более или менее несовершенны. И Сын Человеческий "держал в деснице Своей семь звезд" (ст. 16). "Семь звезд суть Ангелы семи общин" (ст. 20). Известные из мудрости мистерий "руководящие духи" (демоны) превратились здесь в руководящих Ангелов "общин". Общины изобра­жены при этом, как тела этих духовных существ. Ангелы суть души этих "тел" подобно тому, как человеческие души суть руководящие силы человеческих тел. Общины суть пути к божественному в несовершенстве, а души общин должны стать вожатыми на этих путях. Сами души эти должны достигнуть такого совершенства, чтобы их вожатым было существо Того, Кто "держит в деснице семь звезд". "Из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лицо Его - как солнце, сияющее в силе своей". Этот меч тоже известен в мистериях. Миста устрашали "обнажен­ным мечом". Здесь указывается на то состояние, в которое приходил стремящийся к божественному, чтобы затем ли­цо мудрости засияло ему, "как солнце в силе своей". И Иоанн проходит через подобное состояние. Оно должно быть испытанием его силы. "И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый. И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не бойся" (ст. 17). Мист должен пройти через переживания, которые человек испытывает обык­новенно лишь при прохождении через смерть. И руково­дитель должен провести его за пределы той области, где рождение и смерть сохраняют свое значение. Посвящен­ный вступает в новую жизнь: "Я был мертв и се, жив во веки веков, аминь. И имею ключи ада и смерти". - Подго­товленный таким образом, Иоанн получает доступ к выс­шим тайнам. "После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и пока­жу тебе, чему надлежит быть после сего" (гл. 4, ст. 1). По­слания к духам семи общин возвещают Иоанну о том, что должно произойти в чувственно-физическом мире, дабы подготовить пути христианству, последующее, видимое им "в духе", ведет к духовному Первоисточнику вещей, который скрыт за физическим развитием, но к которому последнее придет в грядущей, одухотворенной эпохе. По­священный духовно переживает в настоящем события бу­дущего. "И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. И Сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду". В эти образы обле­кается для ясновидца Первоисточник чувственного мира. "И вокруг престола двадцать четыре престола; а на пре­столах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы" (гл. 4, ст. 4). - Существа, достигшие вы­сокой мудрости, окружают Первоисточник бытия, дабы созерцать Его бесконечную сущность и свидетельствовать о Ней. "И посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лицо, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Кото­рый был, есть и грядет" (ст. 7-8). Нетрудно понять, что четыре животных обозначают сверхчувственную жизнь, которая лежит в основе чувственных жизненных форм. Они возвысят голос свой позже, когда протрубят трубы, т.е. когда жизнь, заключенная в чувственные формы, пре­образится в духовную.

В деснице сидящего на престоле находится книга, в которой предначертан путь к высшей мудрости (гл. 5, ст. 1). Один только достоин раскрыть книгу: "Вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил и может рас­крыть сию книгу и снять семь печатей ее". На книге семь печатей. Семирична человеческая мудрость. И то, что она изображена семиричной, опять-таки находится в связи со священным значением числа семь*. Печатями мистиче­ская мудрость Филона называет вечные мировые мысли, находящие свое выражение в вещах. Человеческая муд­рость ищет эти творческие мысли. Но только в книге, запечатанной ими, содержится божественная истина. Сна­чала должны быть раскрыты основы творчества, сняты печати, и тогда откроется содержание книги. Иисус, лев, может снять их. Он дал творческим мыслям такое направ­ление, которое через них приводит к истине. - Закланный Агнец, кровью Своей искупивший нас Богу, Иисус, при­нявший в себя Христа и, следовательно, в высшем смысле прошедший через мистерию жизни и смерти, раскрывает книгу (гл. 5, ст. 9-10). И при снятии каждой из печатей животные возвещают ведомое им** (гл. 6). При снятии пер­вой печати Иоанн видит белого коня и на нем всадника с луком. Является первая мировая сила, воплощение твор­ческой мысли. Ей дает верное направление новый всадник - христианство. Борьба укрощается новой верой. При сня­тии второй печати является конь рыжий и на нем другой всадник. Он берет мир с земли, вторую мировую силу, чтобы человечество, предавшись лени, не перестало печь­ся о божественном. При снятии третьей печати мировою силою является справедливость, руководимая христиан­ством; при снятии четвертой - сила религиозная, которая через христианство получает новый облик. - Теперь ста­новится ясным значение четырех животных. Они суть четыре главные мировые силы, приобретающие новое на­правление в христианстве: война (лев), мирный труд (те­лец), справедливость (существо с лицом человека) и религиозное устремление (орел). Значение третьего су­щества выясняется при снятии третьей печати: "хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий", и тем, что всадник держит при этом весы. И при снятии четвертой печати является всадник, "которому имя смерть, и ад следовал за ним". Всадник этот есть религи­озная справедливость (гл. 6, ст. 6-7). И когда снята пятая печать, являются души тех, что уже действовали в духе христианства. Сама творческая мысль, воплощенная в христианстве, проявляется здесь явно. Но прежде всего под этим христианством разумеется лишь первая христианская община, преходящая, как и все ос­тальные творческие формы. Снимается шестая печать (гл. 7) и показывается, что духовный мир христианства вечен. Народ исполнен этим духовным миром, из которого вы­шло само христианство. Освящено и собственное его твор­чество. "И я слышал число запечатленных: запечатленных было сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых" (гл. 7, ст. 4). Это те, которые еще до христианства подготовились к вечному, и которые преображены Хри­стовым импульсом. - Следует снятие седьмой печати. Те­перь показывается, чем должно стать в действительности для мира истинное христианство. Появляются семь Ан­гелов, "которые стоят пред Богом" (гл. 8, ст. 2). Эти семь Ангелов суть опять же духи древних мистерий, перенесен­ные в христианство. Это духи, возводящие к божествен­ному созерцанию истинно христианским образом. То, что происходит теперь, есть, таким образом, возведение к Богу; это есть "посвящение", сообщаемое Иоанну. Про­возвестия духов сопровождаются знамениями, необходи­мыми при посвящении. Первый Ангел вострубил: "и сде­лались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на зем­лю, и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сго­рела". Подобное же происходит и при возвещениях - труб­ных звуках - других Ангелов. - Отсюда видно также, что дело идет не о посвящении в старом смысле, но о посвя­щении новом, которое должно заступить место старого. Христианство не должно, как древние мистерии, сущест­вовать лишь для немногих избранных. Оно должно суще­ствовать для всего человечества. Христианство должно стать народной религией; истина должна быть доступной каждому, "имеющему уши слышать". Древние мисты от­бирались из многих; трубы христианства звучат для каж­дого, кто может их слышать; и уже дело каждого придти к нему. Но потому так чудовищно возрастают и ужасы, сопровождающие это новое посвящение человечества. В посвящении Иоанну открывается то, что должно произой­ти с Землей и ее обитателями в далеком будущем. Здесь в основе лежит мысль, что посвященному в высшие миры доступно предвидение того, что для мира низшего осуще­ствится лишь в будущем. Семь посланий являют значение христианства для настоящего, а семь печатей - то, что христианство в настоящем подготовляет для будущего. Будущее сокрыто, запечатлено для непосвященного; в посвящении снимаются с него печати. Когда минует та земная эпоха, к которой относятся семь посланий, насту­пит более духовное время. Тогда жизнь не будет протекать так, как она является в чувственных формах, но будет и внешне отражением своих сверхчувственных образов. Эти сверхчувственные образы представлены четырьмя животными и изображениями семи печатей. В еще более далеком будущем наступит для Земли тот образ, который переживается посвященным в возвещениях труб. Так про­рочески узнает посвященный грядущее. И посвященный в духе христианства узнает, каким образом импульс Хри­ста вступает в жизнь Земли и продолжает действовать в ней. И после того как была показана гибель всего, что было чрезмерно привязано к преходящему и не могло постичь истинного христианства, появляется могущест­венный Ангел с раскрытой книгой и дает ее Иоанну (гл. 10, ст. 9). "Он сказал мне: возьми и съешь ее; она будет горька во чреве твоем, но в устах твоих будет сладка, как мед." Это значит: не только прочесть должен ее Иоанн, но принять ее в себя всецело, проникнуться ее содержани­ем. К чему всякое познание, если человек вполне и жиз­ненно не проникается им.   Жизнью  должна стать мудрость; не только познавать божественное должен че­ловек, но сам должен обожиться. Мудрость, подобная той, которая заключена в этой книге, причиняет страдание преходящей природе человека: "она будет горька во чре­ве"; но тем более радостна она для природы вечной: "но в устах твоих будет сладка, как мед". - Лишь путем такого посвящения может христианство осуществиться на Земле. Оно убивает все, что принадлежит к низшей природе. "И трупы их оставит на улице великого города, который ду­ховно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят". Здесь имеются в виду последователи Христа; они будут мучимы властями преходящего. Но мучению под­вергнутся только преходящие части человеческой приро­ды, над которыми они тогда одержат победу. Таким образом, их судьба становится отражением судьбы Христа Иисуса. "Духовные Содом и Египет" являются символом жизни, упорствующей во внешнем и не преображающейся импульсом Христа. Христос распят везде в низшей при­роде человека. Где эта низшая природа побеждает, там все остается мертвым. Люди, как трупы, покрывают площади городов. Но те, что победят ее и достигнут воскресения распятого Христа, услышат трубу седьмого ангела: "Цар­ство мира соделалось царством Господа нашего и Христа Его, и будет царствовать во веки веков" (гл. 11, ст. 15). "И отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета Его в храме Его" (ст. 19). При созерцании этих событий снова возобновляется для посвященного древний бой между низшей и высшей природой. Ибо все, через что некогда проходил посвящаемый, должно повториться в каждом, идущем христианскими путями. Как некогда злой Тифон угрожал Осирису, так и теперь еще надо победить "вели­кого дракона, древнего змия" (гл. 12, ст. 9). Жена, душа человека, рождает низшее знание, которое является враж­дебной силой, если не возвысится до мудрости. Человек должен пройти через это низшее знание. Здесь в Апока­липсисе оно выступает, как "древний змий". Во всей мис­тической мудрости змий искони был символом познания. Этот змий, злое познание, может соблазнить человека, если он не родит в себе Сына Божьего, который сотрет главу змия. "И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним" (гл. 12, ст. 9). Из этих слов можно понять, чем хотело быть христианство. Новым видом посвящения. В новой форме должно быть достигнуто то, что достига­лось в мистериях. Потому что и в них надо было побеждать змия. Но отныне это должно происходить иначе, чем прежде. Многочисленные мистерии должны быть замеще­ны единой основной христианской мистерией. Иисус, в котором Логос стал плотью, должен стать посвятителем всего человечества. И человечество это должно стать Его собственной общиной мистов. Наступить должно не обо­собление избранных, но соединение всех. В меру своей зрелости, каждый должен получить возможность сде­латься мистом. Для всех звучит весть, и каждый, имеющий уши слышать ее, пусть спешит внять ее тайнам. Пусть голос сердца решает у каждого. Целью ставилось не вве­дение в храм мистерий того или другого отдельного лица, но ко всем должно было раздаваться слово; пусть один услышит его менее, другой - более ясно. Демону, Ангелу, обитающему в груди человека, предоставляется решать, насколько он может быть посвящен. Весь мир является храмом мистерий. Блаженными должны стать не только те, что в особых храмах мистерий созерцают чудесные действия, дающие им залог вечности, но блаженны также "не видящие и верующие ". Хотя бы они и шли сначала ощупью во мраке, свет все-таки, быть может, осенит их. Никому не должен быть возбранен доступ ни к чему, каждому открыта дорога. - Дальше в Апокалипсисе на­глядно говорится об опасностях, которые могут угрожать христианству от антихристианства, и об окончательной победе христианского начала. Все боги растворяются в единой христианской божественности. "И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего; ибо слава Божия осветила его, и светильник его - Агнец" (гл. 21, ст. 23). Мистерия "Откровения св. Иоанна" заключа­ется именно в том, что отныне мистерии не должны оста­ваться закрытыми: "И сказал мне: не запечатывай слов пророчества книги сей, ибо время близко". - Автор Апо­калипсиса изложил  свою веру об отношении  своей церкви к древним церквам. О самих мистериях захотел он высказаться в мистерии духовной. Свою мистерию автор написал на острове Патмос. "Откровение" получено им в пещере. В этом сообщении уже выражен мистериальный характер "Откровения". - Итак, христианство выросло из мистерий. Мудрость его рождается сама в Апокалипсисе как мистерия, но мистерия, стремящаяся выйти из рамок мистерий древнего мира. Единичная мистерия должна стать мистерией вселенской. - Могут усмотреть противо­речие между утверждением, что в христианстве раскрыты таинства мистерий, и тем, что переживания духовных ви­дений Апокалипсиса именуется христианской мистерией. Это противоречие исчезает, если вспомнить, что таинства древних мистерий были раскрыты событиями в Палести­не. Этим сняты были покровы с того, что дотоле было закрыто в мистериях. Но в явлении Христа включена была в мировое развитие новая тайна. Древний посвященный переживал в духовном мире указания на пока еще "сокро­венного Христа". Христианский посвященный узнает со­кровенные воздействия "Христа явленного".

__________

* О значении числа "семь" можно найти разъяснения в моей книге "Очерк Тайноведения".

** Лишь весьма кратко могло быть указано здесь значение апокалиптических знамений. Конечно, можно проник­нуть в это и гораздо глубже, но это не входит в задачу данной книги.