Почему одна картина изменила не только мир искусства

Столетиями апостолы пребывали в молчаливом благоговении и неподвижности. Именно такой видели художники Тайную вечерю вплоть до XV века. И вдруг в святой общине возникает переполох. Некоторые из учеников Христа взволнованно жестикулируя поднимаются со своих мест – их жесты и мимика говорят об испуге. На лицах других написана растерянность. Все они только что узнали, что среди них предатель.

«Один из вас…»

Леонардо да Винчи написал свою «Тайную вечерю», очень распространённый в то время сюжет, на стене трапезной монастыря Санта-Мария делле Грацие в Милане. Его полотну присуща особая психологическая достоверность. Он знал страшную силу слов «один из вас предаст Меня», и впервые воплотил это в живописи, противопоставив живую композицию дотоле господствовавшему художественному канону, варианты которого реализовывались посредством декоративного украшательства. У него апостолы не только потеряли «знак отличия», – свой нимб. Ужас, объявший их, узнавших о предательстве, пробудил их эмоции. Они отошли от своих второстепенных ролей, превратившись из наблюдателей в актеров, из знающих в вопрошающих, из типажей в индивидуальности – и этим приблизили нас к происходящему.

Но всё же не только ужасающее предательство стало причиной волнения. О драматизме момента свидетельствует жестикуляция персонажей. За этим выражением чувств стоит единственный вопрос: «Способен ли я к такому действию?» Предатель еще может прятаться под покровом анонимности, но подозрение каждого направлено на собственную персону.

Это – сомнение в себе, боязнь темных сторон собственной души, которые благодаря словам Христа неожиданно выходят на свет из глубочайшей тьмы. Только трое остаются невозмутимыми: Иуда и Христос, – виновник и жертва, и Иоанн, единственный из всех апостолов сохраняющий спокойствие. Кажется, только он сможет последовать за Христом, внутренне участвуя в одиночестве предстоящего Ему страдания.

Пожалуй, можно с полным правом сказать, что начиная с «Тайной вечери» Леонардо да Винчи в искусстве впервые появляется «зло». Не как вездесущее мировое господство, метафизическая константа, космический ужас, которые в живописи всегда изображались наглядно и недвусмысленно, но в своём непосредственном воздействии – завладевая человеческой волей.

Оно проявляет себя не напрямую, идя с открытым забралом, но нюансированно, преломленно, в серых тонах, часто оставаясь спрятанным под маской добра. Это не очевидно с первого взгляда, но скрыто в выражении лиц, в колорите, передано с художественной изысканностью, тончайшими средствами. Инкогнито прокрадываясь в святое сообщество, гнездясь незаметно в каждом апостоле, оно обнаруживается в полной мере только тогда, когда Христос своими словами «зажигает фитиль». Каждый мог бы быть предателем: готовый к власти Петр, сомневающийся Фома, негодующий Филипп – и, конечно, Иуда, который непостижимое в конце концов превращает в реальность.

Замешательство и испытание себя

Композиция «Тайной вечери» означает разрушение живописных традиций. Способность к новой художественной точке зрения Леонардо да Винчи обретает, конечно, не из спорного отношения к церковному вероучению и тем более не из самого христианства. Тот, кто погружается во внутренние бездны предательства, должен самому себе задать вопрос, на какой поступок он способен. Источником искусства Леонардо да Винчи является изучение самого себя, при котором он ищет формы выражения различных душевных сил в бесчисленных набросках и физиономических исследованиях, служивших ему эскизами для создания образов апостолов. Эти наброски так же как и его технические находки становились вехами в изучении диапазона человеческих душевных состояний, являясь результатом изменения духовного горизонта во времена новых открытий и расширения существовавших границ. По сравнению с его современниками, мышление и деяния Леонардо были слишком радикальны и устремлены в будущее, а его биография более подходит человеку XX века.

Феномен Леонардо да Винчи до сих пор не до конца исследован. Слишком противоречива его личность, слишком сложен мир его идей, слишком фрагментарно его наследие. Год за годом, появляется множество публикаций, посвященных художнику или различным аспектам его творчества. Но они не приближают нас к тайне его гения. Они также не объясняют того, как создатель военных машин, крестный отец современных средств массового уничтожения мог стать творцом картины, которую Рудольф Штейнер называл ключом к смыслу земного бытия.

Леонардо да Винчи создавал свою «Тайную вечерю» как стенную роспись трапезной доминиканского монастыря Святой Девы Марии в Милане. Настоятель монастыря недоверчиво наблюдал за ходом работ. Конечно, медленная и нерегулярная работа была не единственной причиной его жалоб заказчику, герцогу Милана. Ибо чем дальше продвигалась работа, тем яснее становилось, что ему не удавалось добиться привычной монашеской дисциплины и субординации. То, что создавал Леонардо, в действительности означало конец религиозного образа благоговения. Вместо дистанцированного почитания он показывает замешательство, передает величие жертвенного деяния Христа и затемнение сознания апостолов, в высшей степени проявляющееся в Иуде, выявляя весь спектр человеческих душевных состояний. Как художник, Леонардо подходит к центральной проблематике искупительного подвига Христа точно так же, как Леонардо-изобретатель к созданию чертежей летательных аппаратов, вооружения и различных инженерных конструкций. Он исследует закономерности, причины движений, экспериментирует с возможностями их реализации. Христианство следовало тоже «открыть» заново. Леонардо удалось сделать это благодаря своему подходу к изображению «Тайной вечери».

Универсальный образ человека

Аналитик и тонкий наблюдатель, Леонардо да Винчи смог вновь возвратить идеал человека, превозносимый Возрождением, который и является центром «Тайной вечери», только благодаря тому, что художник разрушил существовавшие традиции, сформировав целое по-своему через многочисленные формы выражения живого, которые он собирал и штудировал с энциклопедической тщательностью в бесчисленных набросках и рисунках. Как в большом оркестре, соединились в универсальный образ человека различные темпераменты, жизненные уровни и эмоции пробудившихся от безучастности фигур, причем отдельные индивидуальности не потеряли своей самостоятельности. Апостолы, которые раньше у художников всегда играли роли статистов, у Леонардо да Винчи основательно преобразились. Здесь наряду с Христом выступают двенадцать главных исполнителей мировой драмы о жертвенной любви, предательстве и мученичестве. В этом смысле Георг Зиммель расценивает эту картину как «жизненную проблему современного общества»: здесь, как предупреждение, заключено «в картине, что из абсолютно различных и равноправных личностей может возникнуть органическая цельность и единство». Предатель тоже имеет свой голос в этой полифонии характеров. Он тоже принимает участие в истории искупительного подвига Христа, в которой осуществляется пробуждение к индивидуальности.

Актуальность Леонардо да Винчи ощущается во все времена. Ни одна другая картина не воспроизводится так часто, как «Тайная вечеря», ни одно из художественных произведений не оказывает такого сильного влияния на искусство и общество, и мы были бы склонны назвать её современной иконой, если бы это не противоречило современному понятию искусства, которое оно провозглашает. Ибо во все времена души сознательной великое искусство отмечено тем, если это выразить словами Ницше, «что оно несет в себе импульс к поиску изменений». Леонардо да Винчи в своём понимании искусства осуществил не только эпохальные изменения на повороте к новому времени, его «Тайная вечеря» вновь и вновь призывает к изменениям. Реставрация этой картины будет содействовать тому, что мы и в XXI веке не будем лишены этого воздействия.

Манфред Христ
Das Goetheanum № 14/2004
Перевод с нем. М.К.