Памяти шведского композитора Энара Аквилона

«Жизнь сгустилась в 30 композициях». Так отозвалась одна из шведских газет о произведениях композитора Энара Аквилона. И сегодня, спустя 20 лет после его смерти, здесь и там звучит его музыка, и не только в связи с эвритмическими выступлениями. В первую очередь это заслуга его дочери - пианистки и эвритмистки Барбро Аквилон.

Ей трудно бывает сразу дать ответ на вопрос о ее отце. Барбро Аквилон всегда стремится к точной формулировке, ясности в наблюдении. Ведь в течение ряда лет многие музыканты, эврит-мисты, журналисты просили её сведений об Энаре Аквилоне, ибо он является единственным компо­зитором в антропософском движении Швеции.

Его произведения вовсе не стремятся к завоеванию мировых концертных залов. Он не написал ни одной оперы, ни одной симфонии, но ограничивался камерной музыкой и, в первую очередь, фортепи­анной музыкой. Музыкальный язык композитора не является революционным и не выражает модных направлений. Один из критиков описывает его следующим образом: «Когда я говорю, что эта музы­ка стоит вне времени, то не выражаю этим негативного мнения, но указываю на то, что она сво­бодна от всего, что связано с конъюнктурой и модными устремлениями вкуса».

Энар Аквилон родился в 1901 г. в Карлскоге в провинции Вермланд, и для его биографии не­маловажно, что он увидел свет в лесистой мест­ности, овеянной легендами Сельмы Лагерлёф. «В детстве, - вспоминает Барбро Аквилон, - он мечтательно рассказывал о сне, который глубоко впечатлил его душу ребенка: «Я видел лицо ан­гела». Спустя несколько лет в их классе появи­лась новая школьница, которая буквально заво­рожила юного Энара, так как он узнал в ней уви­денное во сне лицо. Он побежал домой и расска­зал матери, что видел ангела. Эта одноклассни­ца позже стала его женой и матерью Барбро Аквилон.

Энар Аквилон, как сын офицера, должен был избрать «приличную» по представлениям его времени профессию, так что он сравнительно поздно вошел в глубокое соприкосновение с му­зыкой. Этому, собственно говоря, способствова­ла болезнь, из-за которой врачи ему запретили учиться на инженера, как того хотели родители. А так как он играл на рояле и на скрипке и обла­дал красивым голосом, то в качестве временного занятия ему предложили музыку. Энар Аквилон был принят в класс пения Высшей школы музыки в Стокгольме. Здесь, однако, он не смог получить образования, на которое рассчитывал, ибо выс­шая школа была сформирована из студентов с хорошими, профессионально поставленными го­лосами. Поэтому Энар стал сочетать художест­венное образование со своими естественнонауч­ными интересами, самостоятельно занимаясь исследованиями в области физиологии голоса.

«Соединение противоположностей проходит красной нитью через всю биографию моего отца, - говорит Барбро Аквилон. - В целом можно ви­деть, что его жизнь следует по единственной, четкой линии. В ней нет никаких разрывов».

Вскоре после окончания учебы Энар Аквилон создает собственную методику постановки голо­са. В среде стокгольмских преподавателей пения подчас говорили: «Здесь поможет только Акви­лон». Собственно говоря, целый ряд выдающихся певцов и актеров своей карьерой обязаны этому педагогу. Вместе с тем возникали произ­ведения, среди которых несколько песен, скри­пичных пьес и квартет для струнных.

В возрасте 39 лет произошла изменившая его жизнь встреча с антропософией, которая давно подготавливалась благодаря интенсивным ду­ховным переживаниям. Вновь «помогла» бо­лезнь: врач скорой помощи дал ему прочесть книгу Р. Штайнера.

Вскоре после этого он написал фортепианную пьесу «Из благодарности», а также пьесу для скрипки и рояля «В благоговении растет душа». Когда он свободно импровизировал - в этом он интенсивно упражнялся, беря благозвучные ак­корды, - находящиеся рядом люди просили его записать эту музыку. «Я чувствую, что это не так уж важно», - был обычно его ответ. В 1951 году возникла фортепианная пьеса «Медитация». В посвящении своей жене и 11-летней дочери Э. Аквилон написал: «Ты должна уделять много времени, с любовью вслушиваясь в то, что по­средством каждого тона и каждого сочетания то­нов хочет тебе сказать твоя ведущая звезда».

«Он обладал чрезвычайной способностью входить, вслушиваясь, в богатый мир музыкаль­ного», - говорит Барбро Аквилон. «Однако он считал, что инспирация не должна вести к при­нуждению. Он не желал создавать массовой продукции. Сочинение музыки было для него во­просом совести. Во время импровизации он мог проносить один и тот же мотив сквозь годы».

После неожиданной смерти его жены в 1952 году последовала продолжительная пауза в со­чинении музыки. Лишь в 1961 году после углубленного изучения цикла лекций Рудольфа Штай­нера «Сознание посвященного», Э. Аквилон сно­ва написал музыку - «Стать человеком». Эта фортепианная пьеса впервые была исполнена в Дорнахе, и Мария Савич включила её в реперту­ар своего эвритмического ансамбля. Она дважды сказала Барбро Аквилон буквально следующее: «Я всегда искала новую музыку, в которой прямо и без «перевода» можно было увидеть эвритмию, - собственно, «чистую музыку». Здесь я нашла такую музыку. Она может обновить эвритмию, если дать ей возможность воздействовать на нас, инспирировать нас». Мария Савич была также вдохновителем представления пьесы «Из сил сердца», которое состоялось во время тор­ жественного открытия семинара Р. Штайнера в Йерне в 1964 году.

Спустя три года первая вальдорфская школа в Швеции обрела собственное здание, которое было освящено исполнением пьесы «Я-Посвящение» Энара Аквилона. С годами сочине­ние музыки стало главным, педагогическая деятельность по постановке голоса сузилась.

«Я по-настоящему была удручена, когда уви­дела, что его педагогическая работа прервется вместе с его смертью, - говорит Барбро Аквилон. - Однако он не мог найти никого, кто бы смог в своей деятельности соединить художественное и естественнонаучное начало. Эта работа может продолжаться только в равновесии между по­лярностями».

Его композиторский стиль должен быть под­хвачен новым поколением, так как Энар Аквилон считал личным делом показать в этой области путь, по которому смогут идти другие. «Нужно себя активизировать, чтобы быть в состоянии слышать новое содержание». После встречи с антропософией все его произведения имели от­четливую точку отсчета. Рудольф Штайнер гово­рил в христологических лекциях, это лишь после того, как собственные силы приходят к крайней границе, может быть пережито тождество с соб­ственным высшим «Я». Многие произведения со­временной музыки заканчиваются сегодня этой нулевой точкой, но у моего отца из неё выраста­ет совершенно новый мотив. Внешне это довольно простые вещи, но внутренне они полны субстанции. В первую очередь это можно уви­деть, когда исполняешь произведение в эврит­мии», - говорит Б. Аквилон

В этом отношении Барбро Аквилон обладает глубоким опытом. В течение 21 года она препо­давала эвритмию в Стокгольме в вальдорфской школе, где вновь и вновь вместе со школьниками работала над произведениями своего отца. «Ученики любили его музыку. Прежде всего, мы работали над его ранними произведениями. Бо­гатство фантазии, настроение «бури и натиска» -все это отлично подходит молодым людям».

Последняя из написанных композиций датиро­вана 1971 годом и названа «Осуществляющему». Затем у Энара Аквилона развилась болезнь глаз, приведшая к почти полной слепоте, так что по­следующие годы, вплоть до его смерти в 1983 году, проходили под знаком внутренней концен­трации. Видение будущего он сформулировал так: «То, что я посредством своей музыки хотел сообщить из истинной инспирации, будет иметь ценность только тогда, когда сможет вдохновить других композиторов идти дальше тем внутрен­ним путем, по которому я прошел».

Юрген Фатер
Das Goetheanum №10/2003
Пер. с нем А.Наттери

Контакт: Barbro Aquilon
Kantljungsvagen 29
SE-142 64 Trungsund
Здесь можно также заказать CD-диски с песнями, исполняемыми Николаем Геддой (Nicolai Gedda), камерной музыкой, фортепиан­ными произведениями.