Евреи и язычники (Норкеппинг, 12 июня 1914 года).

Одна религия исходит из того, что мы видим в начале Ветхого Завета. Другая религия пришла к нам во всем том, что заключает в себе Мистерия Голгофы.

Каково соотношение между этими двумя религиями в действии и становлении человеческой души, в ее внутреннем опыте? Я не буду ставить перед вами этого вопроса абстрактно. Я буду исходить из совершенно конкретного факта, который должен быть запечатлен в сердцах людей. Предположим, что мы имеем во Христе Иисусе То Существо, о Котором мы часто говорили в наших лекциях. Предположим, что во Христе Иисусе мы имеем перед нашим духовным взором нечто такое, что должно являть собой величайшую необходимость для всей Вселенной.

И тогда поставим как контраст такому чувству безумие, овладевшее многими в Иерусалиме во время осуждения и перед распятием. Поставим перед собой тот факт, что крестный путь в Иерусалиме утверждает как необходимость соотношение Христа Иисуса с Божественным, т.к. он называл себя Сыном Божиим. Поставим перед собой факт, что Крестный путь вызвал крики величайшего кощунства. Здесь перед нами историческая картина: народ кричит и требует смерти Христа Иисуса. И теперь попробуем пережить в себе, что может означать исторически весь этот крик и ненависть? Спросим себя: кого должен был узнать этот народ во Христе Иисусе? Он должен был узнать, что это было Существо, давшее смысл и значение земной жизни. Эти люди должны были узнать, что это Существо идет принять Смерть, без которой земное человечество не нашло бы пути вернуться к Божественному. Они должны были понять, что человечество не имеет смысла вне этого Существа. Но народ восстал против того блага, которое пришло. Что в этом заключается? Конечно то, что в тех, кто в то время являлся представителями человеческого знания, заключавшего в себе истинное бытие человека, это знание было затемнено. Они же должны были иметь знания о том, что такое человек и в чем состоит его миссия на Земле.

И в криках ненависти толпы слышались крики безумия: «Мы не хотим быть людьми, мы хотим лучшее выбросить из самих себя и стать хуже».

Когда мы размышляем обо всем этом отношении человека к греху и виновности — в смысле апостола Павла, — все это принимает другой аспект.

Человек в ходе своей эволюции стал способен к грехопадению, которое он сам не может с себя снять. И для того, чтобы стало возможным очиститься от грехов, Христос пришел на Землю. Так смотрел на это апостол Павел. И что этот взгляд был верен, это показано здесь в безумии кричавших: «Распни Его!». — Эти крики показывают, что народ не знал, чем он сам был на Земле. Они не знали цели земной эволюции, — это было для них покрыто мраком.

Подготовление человеческой души к принятию Существа Христа может быть описано следующим образом: человек должен сказать себе: «Я не знаю цели моей эволюции. Где То, к чему я стремлюсь, что я могу принять в себя самого и чем могу обогатить мое стремление к цели?».

Чувствовать, что человеческое существо как бы распространяется за пределы того, что душа постигает своим разумом, — это является способом подготовления к принятию Христа. И когда душа находит то, в чем может узнать самое главное сущностное, к чему она готова подняться и чего сама достичь не может, — она находит Христа. Душа тогда, развивая свою связь со Христом, говорит себе: «В начале времен мне была предназначена некая живая природа. В ходе земной эволюции на эту живую природу спустилась тьма, и когда я теперь смотрю на эту тьму, у меня не достает своих сил бороться с ней, но если я направляю духовный взор на Христа, — Он дает мне эту силу».

Душа ищет Христа и знает, что Его нельзя найти в ходе земной эволюции. Он приходит извне.

Св. Августин сказал: «Все религии заключают в себе кое-что от истины, и этот элемент истины в каждой религии — это то, что есть в христианстве». Оглянемся теперь на еврейский народ. Знали ли евреи Христа Иисуса? Я не говорю о тех евреях, которые внешне знали пророчества о Мессии. Я говорю о тех, кто действительно понимал христианство, оправдывая выражение: «Иудаизм имел Христа, Иудаизм знал Христа».

Возможно бывает, что, имея перед глазами некую личность и видя ее внешний облик, все же не могут распознать ее сущностного бытия или не могут быть способными дать ей верную оценку, потому что не поднялись к реальному знанию о ней.

Для истинного христианина смысл древнего иудаизма есть Христос, — только Он не был там узнан.

В Ветхом Завете сказано, что когда Моисей вывел евреев из Египта в пустыню, перед ним появился облачный столп днем и огненный ночью. Сказано, что евреи прошли через море, что море разделилось, чтобы они могли пройти, и что море сомкнулось, когда за ними к морю подошли египтяне. Также сказано, что евреи роптали, и тогда, по велению Бога, Моисей извлек воду из скалы. Моисей вел евреев, сам же он был ведом Богом. Кем же был Бог для Моисея? Кто все это совершил? Мы читаем в I-м Послании Павла к коринфянам (10, 1-4): «Не хочу оставить вас, братья, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие; ибо пили из духовного последующего камня: камень же был Христос».

Согласно Павлу, Кто же вел евреев, и Кто говорил с Моисеем? Только Тот, о ком говорит Павел. Не христианин тот, кто не видит во Христе ведущего Бога Ветхого Завета и Господа, Которому поклонялся Моисей.

В Ветхом Завете есть место, могущее, я думаю, представить большие трудности всякому, кто глубже задумается. Место это следующее: «Тогда Моисей поднял руку и стукнул жезлом два раза по скале, и полилась вода, и собрание людей и их стада напились. Но Господь сказал Моисею и Аарону: потому что вы не поверили в меня перед детьми Израиля, вы не доведете это собрание людей в ту землю, которую я хочу им дать». Возьмите это место в контексте с Ветхим Заветом: когда народ роптал, Господь повелел Моисею извлечь воду своим жезлом, и Моисей сделал это. Каждую вещь, какую повелевал Господь, Он передавал народу через Моисея и Аарона. И как раз после этого Господь укорял Моисея (если это укор), что тот не поверил. Что это значит?

В этом месте заключено: «Тот, Кто вел Моисея, Кто являлся Моисею в огненном кусте, Кто вел евреев через пустыню и дал воду из скалы, — это был Господь Христос».

Но время не пришло. Сам Моисей принимал Его за Другого. Вот что означает, что Моисей не поверил в Него. То, что являлось в столпе облака, в столпе огня, что действовало чудесно в пролившейся из скалы воде, — появилось также в своем чистейшем своеобразном облике в нашей человеческой душе. Почему это не открылось древним евреям? Потому что в ходе человеческой эволюции душа человека была лишена силы чувствовать внутри себя свое глубочайшее существо. И хотя евреи угадывали существование Бога и Господа, но в себе самих не находили Его. Самое значительное, что Моисей передал своему народу, — было десять заповедей. Моисей получил их свыше, силами элементов, стихий, в которых с ним говорил Иегова. Моисей не спускался в глубины своей души, он не переживал в тихой медитации: «Что говорит Бог в моем собственном сердце». Он взошел на гору, где сквозь силы элементов открылась ему Божественная Воля. Основной характер Ветхого Завета часто зовется Законом. Бог являет человеку свою Волю сквозь природные элементы стихии. Если мы правильно поняли сказанное, мы можем точно выразить это словами: воля Господа Бога дана человеку, но человек не знал Господа в себе. Он не знал тех путей, какими Божественное соединяется с самой человеческой душой.

Обратимся теперь к язычникам. Имели ли язычники Христа? Они имели свои Мистерии. Посвященные в Мистерии достигали того, что душа выходила из тела, но когда душа была вне тела, она черпала из духовного мира тайны бытия. Многое было связано с этими Мистериями, разнообразные знания приходили к вступающим в Мистерии.

Но если мы исследуем, что было самым священным из того, что ученики Мистерий могли получить внутри себя, мы найдем тот факт, что по ту сторону своих тел они встречались со Христом.

Как Моисей находился перед Христом, так в Мистериях участники находились со своими душами вне своих тел перед Христом. Христос был для язычников Тем, Кто появлялся перед ними только в Мистериях. Мистерии были основаны для язычников; Христос был их Водителем в Мистериях. Никогда не должен был, не мог говорить сам человек: когда я развиваю свою силу, то я нахожу понимание смысла Земли. Это понимание было пустое, темное и мрачное. Силы человеческой души были запечатлены в слишком глубоких областях и не могли быть способны понять смысл Земли.

Если мы взглянем на то, что давалось в языческих Мистериях ученикам и посвящаемым, что работало над ними, то это была Мудрость.

Евреям была дана Воля через Закон; ученикам языческих Мистерий была дана Мудрость. Но также мало через Мудрость, как и через Волю, открывало себя Божество.

При входе в святилище Мистерий Аполлона была надпись: «Человек, познай самого себя!». Человек может сделаться чем-то большим, чем человек, он может в Мистериях расторгнуть узы души и тела, если он познает себя.

Эти слова, стоящие как требование перед святилищем Аполлона, подчеркивают тот факт, что тьма низошла на человечество и что Бог также мало может быть постигнут через Мудрость, как и через Волю.

Даже сам Моисей, водитель евреев, не мог распознать, Кто ведет его самого.

Среди язычников мы видели, что требование — «Познай себя самого» — было распространено только в Мистериях, потому что человек, как он развивался в ходе эволюции Земли, был неспособен со связанностью тела и души достичь мощи при посредстве самопознания. Люди говорят о стольких отношениях между человеческим и Божественным. Но путем чистой философии нельзя придти к Божественному. Почему нет? Если вы возьмете в полноте значения то, что мы сегодня разбираем, то вы будете способны сказать себе: между рождением и смертью у нас слишком слабы силы для проникновения во что-нибудь переступающее границы земного, что ведет к Божественно-духовному. Чтобы лучше это понять, исследуем суждения людей о бессмертии.

В наши дни многие люди вовсе не склонны к изучению вопросов о бессмертии. Многие думают теперь, что человеческая душа, пройдя врата смерти, находит то или другое место, растворяясь во вселенной. Но это то, что дано всякому творению: то, из чего состоит кристалл, уходит во вселенную, когда кристалл растворяется; растение, увядая, уходит во вселенную; животное в смерти проходит во вселенную.

Для человека — другое дело. Бессмертие имеет значение для человека только тогда, когда он проносит свое сознание через врата смерти.

Считать себя самого бессмертной человеческой душой и в то же время думать, что она станет бессознательной после смерти, — такое «бессмертие» не имело бы смысла. Человеческая душа должна нести свое сознание сквозь врата смерти, если она бессмертна.

Пока душа соединена с телом, нельзя найти чего-нибудь в себе, о чем можно сказать: «Вот это я пронесу сознательно через смерть». Для сознания человека это просто закрыто между рождением и смертью. Сознание, которым обладает человеческая душа, начинает озаряться только после смерти.

Из этого сознания светит Божественная Воля, например, в 10-ти заповедях. Прочтите в книге Иова, как это озарение пронизало человеческое сознание, так что Иов мог сказать: «Я прохожу как сознательное существо сквозь врата смерти», — в ответ на сказанное ему: «Отрекись от Бога и умри». Мы знаем, что люди были неуверенны, насколько сознательно они пройдут через смерть.

Сопоставим с этим слова греков, передающие их чувства перед лицом смерти: «Лучше быть нищим на Земле, чем царем в царстве теней». И как неуверенны многие люди также и теперь.

Все эти люди, которые говорят, что человек, умирая, растворяется во вселенной, соединяясь с той или иной вещью, не имеют понятия о том, что душа должна знать о себе самой, если она говорит о своем бессмертии.

Нам нужно только произнести одно слово, и мы узнаем то положение, которое человек должен принять при взгляде на свое бессмертие: это слово: Любовь. Все то, что мы говорили относительно слова «бессмертие», мы можем теперь связать с тем, что определяется любовью. Любовь это не то, что мы приобретаем через волю или через мудрость. Любовь обитает в области чувствований, и мы знаем, что не достигнем идеала человеческой души, если эта душа не будет пронизана любовью. Но теперь предположим, что наша индивидуальность теряется, соединяясь с некой вселенской Божественностью. Мы были бы тогда растворены в ней. Мы не смогли бы больше любить Божество, мы — в Нем. Любовь не имеет смысла, если мы бессознательно слиты с Божеством. Если бы мы не несли через смерть нашу сознательную индивидуальность, у нас после смерти не было бы любви, потому что если индивидуальность прекращается, — прекращается и любовь.

Один может только тогда любить другого, когда тот отделен от него. Если мы несем нашу любовь к Богу через смерть, то мы можем нести с собою через смерть и то, что родило эту любовь, — нашу индивидуальность. Ни воля, ни мудрость не могут дать человеку то, в чем он нуждается, только любовь это дает.

Возьмем Иова или язычников: сознание по ту сторону смерти было темным, мрачным. Мало что оставалось от сознания вне земного тела.

«Познай себя самого», — гласит надпись при входе в греческие Мистерии. Можно было только ответить: «Если разрывается связь моего тела с моей душой как с земным человеком, я уже не могу узнать самого себя в той индивидуальности, которая может жить по ту сторону смерти, я не могу этого».

Знание того, что человек любил как некая индивидуальность, — это остается после смерти связанным с человеком.

Смерть — это не есть всего лишь прекращение существования физического тела. Только материалист может это сказать. Предположим, что кто-нибудь, живя в теле, будет все же знать, как верное, о том, что находится по ту сторону смерти. Будет также знать это, как он знает, что Солнце завтра взойдет и зайдет. Тогда смерть не будет для него тем, что мы зовем смертью. Человек будет знать в теле, что смерть — это только явление, ведущее от одного к другому.

Апостол Павел понимал под смертью не прекращение существования физического тела, но только факт расширения сознания. И чем больше человек расширяет свое сознание, живя в теле, тем больше расширяется оно после смерти. Что дает человеку Мистерия Голгофы? Один Человек стоит перед людьми — Христос Иисус. С Мистерией Голгофы вошло в мир нечто от таинственной природы. Один Человек стоит перед людьми. Он заставляет парализованного ходить, слепого — видеть. Язычники не могли видеть Христа, иначе как в Мистериях, выйдя из тела. Но то, что было вовне, пришло на Землю, приняв человеческое тело. Только со времени Мистерии Голгофы была явлена сила слов: «Возлюби Бога больше всего и своего ближнего, как самого себя».

Воля была явлена в неопалимом горящем кусте, воля явила себя через 10 заповедей. Мудрость пришла через Мистерии. Но Любовь была дана, когда Бог стал человеком во Христе Иисусе.

И гарантия того, что мы можем любить после смерти, — эта гарантия в Мистерии Голгофы.

В Мистерии Голгофы человеческая душа нашла то, что было связано с началами Земли, в этом силы души делаются все крепче и крепче. Силы в трех членах души: в воле, мудрости и любви. В этой любви душа обретает отношение ко Христу.

Я хотел вам представить это в некоем аспекте. Что могло показаться афористическим в исследованиях, данных сегодня, то найдет свое завершение позже. Но я думаю, что мы можем глубоко запечатлеть в наших душах, что раскрытие учения о Христе есть реальный дар для человеческой души.