Антропософия - Антропософия

http://anthroposophy.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=242
Распечатать

АНТРОПОСОФИЯ. Сверхчувственные действия в чувственных процессах человека (Берлин, 25 октября 1909 года).



В первой лекции об Антропософии мы сначала дали перечисление человеческих чувств, правда, таким образом, как они следуют из самой человеческой сущности. Мы не просто сложили их в пестрый ворох, как это происходит во внешней психологии чувств, поскольку там не знают взаимосвязей. Скорее мы перечислили их в совершенной, отвечающей человеческой сущности, очередности. Сегодня нашей задачей будет более точное рассмотрение области человеческих чувств, так как она относится к тому самому важному, в чем мы нуждаемся для дальнейшего изучения человеческой сущности.

Мы начали с чувства, которое назвали жизненным чувством, жизненным ощущением, чувством витальности. На чем основано в истинном духе слова это чувство жизни? Нам надлежит довольно глубоко погрузиться в подсознательное, в глубочайшие подосновы человеческого организма, если мы хотим нарисовать картину того, откуда проистекает жизненное чувство. При этом благодаря духовнонаучному исследованию выясняется своеобразное взаимодействие физического и эфирного тел. Нижайший член человеческой сущности, физическое тело, и второй ее член, эфирное тело, вступают друг с другом в определенное отношение, вследствие чего в эфирное тело вступает нечто иное, как бы встраивается в него, пропитывает его. Эфирное тело проникается, орошается чем-то другим. Это другое современный человек абсолютно не осознает. То, что пропитывает эфирное тело, впитывается в него, как вода в губку. Тайноведение может сказать, что, собственно, происходит с эфирным телом: это уже теперь соответствует тому, что человек лишь в далеком будущем будет развивать как Духочеловека, или Атма. Этот Атман нынешний человек не вырабатывает из самого себя, он должен еще получать его как дар из окружающего духовного внешнего мира без того, чтобы принять в этом участие. Позднее, в далеком будущем он будет развивать это из себя. Духочеловек, или Атма, есть, следовательно, то, что пропитывает эфирное тело, то есть при современном состоянии развития в известном смысле есть сверхчувственная сущность.

Как выражается этот Атман? Это сверхчеловеческое выражается посредством того, что этот Атман, или Духочеловек, стягивает эфирное тело, как бы сводит его судорогой. Если бы мы захотели прибегнуть к помощи образа из чувственного мира, то могли бы сравнить этот процесс с действием морозной стужи, сковывающей физическое тело. Это только великое благо людей, что они еще не созрели для восприятия этого. Ибо Атман в некотором смысле уничтожает их. Вследствие этого астральное в человеке выжимается, выдавливается. В той же мере, в какой сжимается эфирное тело, напрягается физическое тело. Благодаря этому астральное тело превращается в воздух. И все процессы в астральном теле суть чувственные переживания (удовольствие, неудовольствие, радость, боль). Этот процесс выдавливания возвещает о себе как чувство жизни. Это процесс в астральном теле. Он возвещает о себе как ощущение свободы, прилива сил или усталости.

Теперь поднимаемся несколько выше. Вторым чувством мы назвали чувство собственного движения. Здесь опять-таки в эфирном теле человека действует иной принцип, который также не принадлежит человеку: это не вырабатывается сознательно им самим, а струится в него из духовного мира. Так же и в этом случае нечто пропитывает эфирное тело, как вода губку. Это нечто, пропитывающее эфирное тело человека, есть Жизнедух, Будхи, который некогда будет наполнять его, а теперь как бы временно ссужается ему из Жизнедуха Мира. Он действует иначе, чем Атман. Как в спокойной воде наступает устойчивое равновесие, так Жизнедух приводит в устойчивое равновесие эфирное и физическое тела, а вследствие этого — также и астральное тело. Действие этого состояния выражается в том, что, будучи нарушенным, равновесие вновь восстанавливается самостоятельно. Если, например, мы протянем руку и тем самым нарушим равновесие, то произойдет следующее: поскольку астральное тело пребывает в равновесии, нарушенное равновесие тотчас восстанавливается. По мере того, как мы вытягиваем руку, в противоположном этому вытягиванию направлении стремится астральный поток и восстанавливает равновесие. И всякий раз, когда изменяется положение физического тела, — например, при смыкании век, — в противоположном направлении в организме движется астральный поток. В этом внутренне переживаемом процессе выравнивания в астральном теле открывается чувство собственного движения.

Теперь рассмотрим третий элемент, пропитывающий эфирное тело человека. Также и это третье только едва брезжит в человеческом сознании: Манас, или Самодух. Но поскольку человек именно теперь имеет своей земной задачей развитие Самодуха, Манаса, то его воздействие на эфирное тело отличается от воздействий Атмана и Будхи, к развитию которых человек приступит лишь в очень далеком будущем. Манас действует так, что он расширяет эфирное тело и вследствие этого имеет место противоположное замораживанию при чувстве жизни состояние.

Это можно было бы сравнить с неким самоизлиянием, некоей захваченностью потоком тепла. Как тепло изливается в некоторое пространство, так мягко распространяется эфирное тело. Это полубессознательно происходящее распространение эфирного тела подобно теплому излиянию. Вследствие этого распространения эфирного тела астральное тело утончается и также получает возможность распространения; оно теперь не нуждается в выдавливании и вытеснении, поскольку раздавшиеся границы эфирного тела позволяют ему осуществлять свою деятельность на большем внутреннем пространстве. И если жизненное чувство возникает вместе с вытеснением астрального тела, то статическое чувство появляется благодаря тому, что эфирное тело расширяется и уделяет астральному телу больше места. Прибегая к сравнительному описанию, можно сказать: астральное тело становится внутренне менее плотным, более утонченным. Одновременно с этим утончением эфирного и астрального у физического тела также появляется возможность самораспространения, самовытягивания в каком-нибудь направлении. Благодаря действию Атмана физическое тело резко сжимается, действие Будхи приводит его в равновесие, а действие Манаса освобождает. Вследствие этого физическое тело в определенных местах выталкивает свои частицы. Это происходит в трех чудесных органах: трех полукружных каналах в ухе. Это такое растяжение физической материи, которое обусловлено не внутренним действием, а тем, что снимается или сокращается внешнее давление и благодаря этому происходит освобождение. Такие органы возникают самым различным образом. Они представляют собой новообразования, обязанные своим возникновением тому, что внешнее давление снимается и физическая материя освобождается от нагрузки. Благодаря этому астральное тело может распространяться дальше и дальше. Оно вступает в отношение к внешнему миру и должно прийти с ним в состояние равновесия. Если этого не происходит, то человек не сможет стоять на ногах и даже рискует упасть. Коль скоро мы стремимся в пространство, то должны в нем ориентироваться; для этого и существуют эти маленькие каналы, расположенные перпендикулярно друг за другом в трех направлениях. В случае их повреждения мы испытываем головокружение, теряем чувство статики и падаем в обморок.

Рассмотрение в этой связи животных указывает на то, что животные слишком рано спустились в физическую материю. Вследствие этого животные подверглись некоторому окостенению; мы найдем у них даже маленькие каменистые образования, так называемые отолиты, расположение которых устанавливает равновесие.

Рассмотрение этих трех чувств отчетливо представляет нам различие между действительными результатами духовнонаучного исследования и теми мнениями, которые исходят от неполноценного, нацеленного на внешние вещи мышления групповой души ученых. Идя изнутри наружу, мы рассмотрели три чувства, причем последнее лежит строго на границе между тем, что человек переживает внутренне, и тем, что он должен переживать вовне, чтобы иметь возможность встроиться во внешний мир. Мы должны строго различать между фактами и неполноценным мышлением ученых групповой души. Здесь как раз показано, как не следует мыслить. И хотя эта внешняя наука, так сказать, сунула нос, благодаря особым событиям, в область этих трех чувств, она только показала, к каким заблуждениям можно прийти, не имея правильной руководящей нити. Эти образования, означающие человеческий орган чувств, взялись уподобить некоторым органам растительного царства, поскольку в нем также имеют место процессы равновесия. У определенных растений наблюдаются образования, напоминающие полукружные каналы у человека. И современное мышление, которое легко отказывается от логики, если это помогает составить суждение о предмете, заключает из наличия этих образований о чувстве равновесия у растений. Такая логика легко приводит к абсурду. Если, например, говорится о том, что растения, поскольку они чувственным образом стягивают свои листья, наделены некоторым чувством, которое заходит столь далеко, что с помощью определенного устройства заманивает и захватывает пищу, то мы можем представить себе иное существо, также превосходно проделывающее все это — мышеловку! С тем же основанием, как и применительно к растению, мы можем отнести к мышеловке все сказанное о человеческих органах чувств; с тем же правом мы могли бы установить чувство равновесия у весов! Это суть промах мышления, которое, не будучи достаточно широким, не может проникнуть в сущность вещей.

Современная наука до тех пор не сможет совладать с рассмотренными здесь нами чувствами, пока она не просветит строение человеческого организма светом теософии. Только это позволяет нам антропософски познавать все строение человеческого организма. Весь человек изнутри охвачен здесь духовнонаучным наблюдением.

Мы подошли к чувству обоняния. Выше мы объяснили, почему нет нужды рассматривать отдельно то, что внешняя наука называет чувством осязания. То, что привыкли думать на этот счет, есть лишь фантастическое образование. Почему мы опускаем здесь чувство осязания? Я показывал вам, что так, как об этом обыкновенно думают, является изобретением психологии, фантазией. Поскольку я могу позволить себе здесь только четыре лекции, мне приходится о многом говорить вкратце и в парадоксальной форме. Можно говорить об одном ряде чувств как об осязательных ощущениях, но не следует говорить об одном особенном чувстве осязания, как это делает современная психология. То, что происходит при осязании, полностью исчерпывается понятием чувства равновесия. Нажмем ли мы на стол, погладим ли бархатную поверхность, потянем ли за веревку, — все то, что происходит в этом нажатии, поглаживании, потягивании и т.п. осязательных процессах, все это не что иное, как изменение равновесия в нас самих. Вместо того чтобы отыскивать эти вещи в чувстве осязания, надо чувство осязания «по преимуществу» искать в чувстве равновесия, где чувство равновесия находится в зените. Когда чувство равновесия достигает апогея, то мы имеем чувство осязания. Во внешней жизни, в науке господствуют самые роковые воззрения на это чувство осязания. Во внешней жизни давление на человека является настолько самоочевидным, что он не размышляет о нем вовсе. Тогда говорят о «давлениях» и ни в малейшей мере не касаются существа дела. Тому, кто эти вещи рассматривает духовноведчески, как раз необходимо спросить: что же происходит при давлении? Что происходит в чувстве равновесия? И что делается для уравнения в астральном теле? Физика показывает нам, как может быть извращен смысл процесса давления. Там говорится об атмосферном давлении. И если какой-нибудь любознательный ученик надумает спросить учителя: как это получается, что мы выдерживаем такое высокое давление, не рискуя быть раздавленными? — то услышит в ответ: давление и контрдавление всегда пребывают в равнодействии; мы изнутри наполнены воздухом, так что оба действия упраздняются. Если этот юноша умен, то он может возразить: да, но вот я часто сиживал в бассейне и был полностью погружен в воду, однако не был раздавлен, хотя мои внутренности не были заполнены водой, — случись такое, я бы утонул!

Если бы дело обстояло так, как его представляет физика, то на поверхность человеческого тела обрушивалось бы огромное давление атмосферы. Ибо тот факт, что мы не ощущаем этого давления, объясняют контрдавлением, тем, что мы изнутри наполнены воздухом. Это нечто абсурдное, к чему подводят многие вещи, когда все пытаются объяснить чисто материалистическим способом. Речь идет, однако, о весьма важном духовном процессе. Нет, дело обстоит иначе: человек так силен, что в сдавленную часть своего существа он может ввести астральное тело и восстановить равновесие. Там всегда имеется в некотором роде маленькая шишка, если оказать давление. Это действие в астральном теле столь велико, что оно изнутри преодолевает всю тяжесть атмосферного давления. В этой области можно схватить дух буквально голыми руками.

Теперь, после этого короткого отступления, рассмотрим чувство обоняния. В нем действует и охватывает человеческий организм уже нечто иное, чем в предшествующих чувствах, нечто подходящее ближе к человеческому сознанию, а именно — душа сознательная. Эта душа сознательная обусловливает не только то, что в определенных местах организма происходит утончение и распространение, но также и то, что астральное тело распространяет свою деятельность над организмом. Когда при обонянии газообразная субстанция попадает на слизистую оболочку носа, в равной мере астральная субстанция вытесняется наружу. Она покидает организм, погружается в вещь, переживает нечто в вещи, — то есть не только в себе, но и в вещи. То, что она там переживает, называют благоуханием, благовонием или зловонием и т.п. Это щупальце души сознательной, которое она излучает через астральное тело.

А в пятом чувстве, чувстве вкуса, в человеческом организме действует душа рассудочная, или душа нравственная. Она изливает свои астральные токи через вкусовой орган вовне. Она посылает астральную субстанцию навстречу тем веществам, которые попадают на язык. То, что происходит здесь, в астральном теле, имеет совершенно особую природу. Мы можем сначала оглянуться на чувство обоняния и проверить его. Что исходит из астрального тела, когда мы нюхаем? Это нечто от волевой природы. То, что вы внутренне ощущаете как волевой импульс, это стремится навстречу вливающейся материи. И процесс обоняния есть самооборона, стремление принудить материю отступить. Духовная наука может вам сказать, что эта вливающаяся субстанция есть только майя; она есть внешняя воля. Ваша внутренняя и внешняя воля проникают друг в друга и ведут друг с другом борьбу. Это игра волевых сил, которые затевают борьбу, когда вы нюхаете. Некто, имеющий представление о том, что здесь внешняя и внутренняя воля взаимно сдерживается и притормаживается, основал на этом философию воли, — Шопенгауэр. Но это ложная метафизика, ибо эта игра волевых сил фактически имеет место только при обонянии, во всех других случаях она — плод воображения.

То, что излучается при обонянии, носит, следовательно, волевой характер, тогда как излучение навстречу вкушаемой пище имеет чувственную природу. Сама пища представляет собой также только майю, внешний знак; это переживается как чувство. При вкушении приходят во взаимодействие чувства. Это процесс вкушения, остальное — лишь внешний знак. Мы увидим, что язык образован соответствующим образом. Отсюда, это чувство вкуса есть чувственное чувство. И это такой орган, который более всего считается с чувственным восприятием — приятным, неприятным, противным и т.п. Но мы не имеем здесь дело с эмоциями как таковыми, они только показывают нам главное — как чувства сталкиваются, приходят во взаимодействие.

В шестом чувстве, зрительном чувстве, мы видим то, что теперь перерабатывает эфирное тело, изливаясь в него, — душу ощущающую. Это действие весьма примечательно, так как имеет мыслительную природу, представляет мыслительный принцип. При этом мысли составляют подсознательное. Душа ощущающаяся подсознательно содержит в себе то, что затем как мысли доставляется сознанию. Это «мышление в душе ощущающей», излучающейся из обоих глаз. Правильная субстанция мыслей через глаза изливается из души ощущающей. И эта мыслительная субстанция имеет гораздо большую эластичность, чем субстанция, изливающаяся в процессах обоняния и вкушения. Она способна значительно дальше проникнуть к вещам. На деле это представляется так, что действительно от человека нечто изливается в астральную субстанцию и струится дальше к вещам, пока не встретит сопротивление от другого астрального.

Здоровое мышление не может составить себе представление об этом, исходя из разглагольствований науки о том, что в процессе зрения в глаз проникают эфирные волны и глаз затем проецирует образ вовне. Там должен был бы еще сидеть некто, обеспечивающий эту проекционную работу. Какое, однако, это ужасно неверное представление, это нечто, что там проецирует. Столь гордая своим «натурализмом» наука в данном случае призывает на помощь презираемую ею «фантазию»!

Итак, имеется нечто астральное, что стремится навстречу вещи, — мыслительная субстанция. Астральное стремится навстречу вещи, оставляя тело и проникая столь далеко, пока навстречу ему не выступает другое астральное. В столкновение астрального с астральным возникает цвет, который мы ощущаем на вещах. В действительности цвет возникает на границе вещей, где излучаемое человеком астральное сталкивается с астральным, имеющимся в самих вещах. На границе внешнего и внутреннего астрального возникает цвет.

Отсюда духовная наука подводит нас к весьма примечательному выводу. Мы видели: мышление есть, собственно, в душе ощущающей. Но мышление, живущее в душе ощущающей, впервые обнаруживается только в душе рассудочной и впервые достигает сознания лишь в душе сознательной. В душе ощущающей оно бессознательно. Если мы нашими обоими глазами рассматриваем вещи, то мы имеем два впечатления, которые сначала не достигают сознания и, однако, вызывают подсознательный мыслительный процесс. Должны совершаться две мыслительные работы, поскольку вы имеете два глаза. Для того, чтобы сознавать их, сначала надо проложить путь от души ощущающей через душу рассудочную в душу сознательную. Мы можем лучше представить этот путь с помощью простых внешних обозначений: мы имеем две руки, каждая из которых ощущает сама по себе. Но если мы хотим привести это ощущение в сознание так, чтобы одна рука ощущала другую, то мы должны скрестить руки. Если мы хотим привести в сознание те впечатления, которые посредством мыслительной работы оказались в душе ощущающей, то их также надо скрестить. Тогда вы ощутите вашу собственную руку, поднимете в сознание то, что иначе не ощущалось вами; точно так же, как для осознания внешнего предмета вам надо коснуться его, так как и здесь необходимо скрещивание, чтобы сознавать вещи. Это имеет еще и тот смысл, что оба зрительных нерва в физическом мозгу скрещены. Это скрещивание зрительных нервов имеет свое основание в том, что благодаря скрещиванию в душу сознательную поднимается произведенная в душе ощущающей работа, что одна работа может быть воспринята другой. Так учит нас Антропософия понимать человека в его тончайших анатомических особенностях.

Седьмое чувство — чувство тепла. Здесь мы опять-таки встречаем нечто, что опосредует в человеке чувство тепла, — само тело ощущений, которое имеет астральную природу, которое опосредует нам чувство тепла, излучая вовне свою астральную субстанцию. Переживание тепла может иметь место только в том случае, если человек действительно способен беспрепятственно излучать вовне свою астральную субстанцию. Этого теплового переживания не произойдет, если мы погрузимся в ванну, где температура воды совпадает с температурой нашего тела, так что наступает равновесие между нами и окружением. Если вокруг холодно, то мы даем теплу излиться в окружающую среду. Если мы ощущаем недостаток тепла в себе, то мы даем теплу влиться в нас. Здесь очевидно втекание и истекание тепла. В этом всегда выражается действие человеческого астрального тела. Если, например, предмет нагревается все более и более и при этом соприкасается с нами, то наше тело ощущения все сильнее излучается, пока не достигнет границы, где предмет настолько раскален, что ничего соответствующего от нас не может излучаться, тогда мы не в состоянии выносить жар, мы горим. Если мы не имеем в своем астральном возможности выравнивать истекающий тепловой эфир, то, не будучи в состоянии излучать субстанцию астрального, можем ощутить ожог. Можно обжечься и об совершенно холодный предмет, которому мы не можем посылать субстанцию астрального тела, поскольку он ничего не принимает. И такие случаи бывают, когда мы схватываем переохлажденный предмет.

Теперь рассмотрим восьмое чувство, чувство слуха. Здесь деятельным принципом является человеческое эфирное тело. Однако это эфирное тело, такое, как оно сформировано сегодня, не в состоянии без потерь для нас привести что-нибудь к истине, как это имеет место в астральном теле. С атлантических времен оно сформировано так, что для него невозможно отдавать нечто. Это высшее действие, подобное действию через чувство тепла, должно, следовательно, искать для себя иных путей. Человеку нечего больше отдавать; он не имеет больше ничего такого, чтобы из себя самого развивать более высокое чувство, чем чувство тепла. И если бы здесь на этом месте в человека не вступало нечто особенное, то он вообще не смог бы прийти к более высокому чувству. Для этого в него должны проникнуть другие сущности. Это Ангелы, одаряющие его собственной астральной субстанцией, они передают свою астральную субстанцию в его распоряжение, и то, чего он не может излучать из себя, изливают они. Так что, в сущности, это чужая астральная субстанция, пронизывающая его и действующая в нем. Человек усваивает ее и дает ей излучаться. Ангелы суть те сущности, которые в прошлом уже проделали свою ступень человечества. Их астральная субстанция вливается в нас и излучается из органа слуха навстречу тому, что приносит звук. На крыльях этих сущностей мы вступаем во внутреннее, в душу вещей, так что можем их познавать. Здесь действуют сущности, которые стоят над человеком, но имеют общую (тождественную) с ним астральную природу.

Более высоким чувством является чувство языка, слова, звука — девятое чувство. Также и для этого чувства человек не может ничего развить и отдать из самого себя. Для этого он нуждается в помощи сущностей, которые вступают в него и которые по своей субстанции родственны человеческому эфирному телу. Они родственны и по астральной субстанции, но в данном случае она вытесняется в окружающий мир. Это Архангелы. Они пронизывают человека своим эфирным телом, которое он затем излучает в окружение. Архангелы играют совершенно иную, чем Ангелы, роль. Благодаря им человек может слышать звуки. Благодаря им человек не только слышит тон «Г» или «М», но может также воспринимать самый звук. Так что, когда человек слышит звук, он может переживать внутреннее (содержание) звука. Эти сущности одновременно являются духами отдельных народных индивидуальностей, Духами Народов.

В чувстве слуха Ангелы внешне выражают свою работу посредством воздушных воздействий, они обрабатывают именно воздух, находящийся в ухе, и воздушные воздействия становятся внешними.

Архангелы вызывают воздействия соков, как действия в водной субстанции. Благодаря им течение соков происходит в таком направлении, чтобы человек мог, например, сообразно со своим чувством воспринимать звук «А». Внешнее выражение этой работы состоит в том, что формируется физиономия народа, что человеческий организм принимает особый отпечаток согласно своей принадлежности к тому или иному народу. Отсюда можно заключить, что соки в человеческом организме текут различным образом, что весь организм действует иначе, сообразно тому, как Архангельская сущность посредством определенного чувства звука сообщает принадлежащему ей народу направление течения соков.

Положим, некий народ обозначает “Я” словом «Адам» — безразлично, какой бы теории “Я” он не придерживался. Народный Дух выражается прежде всего в следующих друг за другом двух «а». Это изначальная организация, в данном случае человек, относящийся к этому народу, будет иметь такое ощущение “Я”, которое следует из двух «а» в слове «Адам». Иначе выглядит дело, если то же самое выражается словом «Ich». Тогда народ будет иметь иное представление. В «И» есть особые нюансы, сообщающие особенную окраску тому, что Дух народа прививает отдельному организму в связи с пониманием “Я”.

Это различные вещи, если народу привита последовательность «а — о» или, напротив, «и — е». Существенно различаются слова «Адам» и «Ich». Здесь мы видим Духа Народа в работе и видим, почему происходит дифференциация звуков. Это не безразлично, что, например, слово «Адам» в древнееврейском употребляется для обозначения первой человеческой формы, тогда как древние персы употребляли его для обозначения “Я”. Это показывает, как здесь приводятся к выражению совершенно различные чувства и в совершенно определенных направлениях.

Здесь мы намекаем на мистерию языка, точнее — ее первые элементы. При этом речь идет о действии Духов, стоящих на ступени Архангелов, которые вторгаются в человека вместе с чувством звука и сотрясают им всю его водную субстанцию. Это относится к величайшим переживаниям, когда человек, поднимаясь к высшему познанию, начинает чувствовать различие между отдельными звуками в смысле их формирующей силы.

Тональная сила обнаруживает свое преобладающее действие в воздухе, звуковая сила — в жидкостном элементе.

Возьмем еще пример. Если кто-то захотел бы обозначить какое-либо существо словом «Ева» (Heva) и при этом хотел выразить еще нечто, что в этом слове относилось бы как духовное к чувственному, то должен был бы применить зеркальное отражение этого слова «Аве». Эти два слога в приветствии Марии в действительности по последовательности звуков представляют то, что в человеческом организме вызывает противоположность, — слово «Ева». Здесь вы также найдете основание для другой комбинации HE — JA — A. Подставим спереди «JA», получим «Яхве» (Jahve).

Тот, кто, проникнув в звук, поднимается к высшему познанию, может узнать обо всех отношениях между Яхве и Евой. Он мог бы тогда рассказать о том, что высокое Архангельское существо внушает человеку. Истина о существе языка состоит в том, что действительное чувство, чувство звука лежит в его основе.

Язык не возникает из произвола, — он является духовным продуктом. И чтобы воспринимать язык в его духе, мы и располагаем чувством звука, которое с полным правом занимает свое место в систематике чувств. Имеется глубокое основание для того, чтобы чувства перечислялись именно в этом порядке. В следующий раз мы поднимемся к чувству понятия и более высоким чувствам, чтобы иметь возможность для антропософского объяснения микрокосмоса.