Праздник Пятидесятницы - знамение непреходящей природы нашего «Я» (Берлин, 6 июня 1916 года, GA 169).

Обращаться сегодня к мыслям, связанным с праз­дником Пятидесятницы, кажется мне менее умест­ным в эти мрачные дни, чем это было в прежние годы. Ибо человечество проходит теперь через суровые испытания судьбы, и в такие времена действительно не очень подходяще предаваться чувству внутреннего тепла и радости. Если наши чувства правильны и подлинны, мы не можем ни на один единственный момент забывать о тех страданиях, что приобрели сейчас такой всеобщий характер, и в определенном смысле действительно эгоистич­но пытаться забыть о них для того, чтобы отдаться мыслям, согревающим и возвышающим душу. Так что было бы более подходящим сегодня говорить об определенных вещах, несущих на себе нужды нашего времени, ибо наши недавние исследования показали очень ясно: многие из причин сегодняш­них бедствий лежат в том отношении к духовно­му, которое преобладает сегодня, и жизненно не­обходимо как-то действовать для развития души человека, чтобы человечество могло приблизиться к лучшим дням.

Но я все-таки хочу по крайней мере начать с мыслей, которые внесут в наш дом значение и ощуще­ние такого праздника как Пятидесятница.

Есть три праздника наибольшей важности в течение года: Рождество, Пасха, Пятидесятница. Каждый, кто не остается безразличным, как это и происходит у большинства наших современни­ков, к значению таких праздников в эволюции мира и человечества, сразу чувствует различие, даже кон­траст между этими праздниками, ибо различия в характере переживаний, связанных с каждым из них, выражены уже в их внешней символике. Праз­дник Рождества ассоциируется, прежде всего, с ра­достями детства, когда большую роль обычно иг­рают переживания, связанные с Рождественской елкой, принесенной в дом снаружи, из одетой сне­гом природы. Наши мысли обращаются также к Рождественским Играм, так часто исполняемым в нашем кругу и веками приносившим воодушев­ление простым человеческим сердцам в это вре­мя года, напоминая им о великом и уникальном событии в эволюции Земли, когда Иисус из Наза­рета, или точнее говоря, Иисус, пришедший из Назарета, родился в маленьком Вифлееме. Празд­ник рождения Иисуса из Назарета является праз­дником, связанным с миром чувств, праздником, порожденным Евангелием от Луки, теми частями Евангелия, которые в наибольшей мере обраще­ны к самым простым сердцам и которые наиболее легко понять. Это, следовательно, есть скорее праздник той части человечества, что до опреде­ленной степени менее интеллектуальна, даже праздник для детей и тех из взрослых, кто сохра­нил детские качества сердца и ума. Так или иначе, он приносит таким детским сердцам нечто вели­кое и возвышенное, что становится затем какой-то частью их сознания.

Праздник же Пасхи, хотя он празднуется в то время года, когда природа пробуждается к жизни, ведет наши мысли к вратам смерти. В контрасте с нежностью и универсальным призывом праздни­ка Рождества, праздник Пасхи содержит нечто бесконечно возвышенное. Если души людей спо­собны истинно праздновать праздник Пасхи, они не могут не осознавать его трансцендентное ве­личие. Он приносит возвышенное представление о Божественном Существе, Которое низошло и земное тело и прошло через смерть. Вся тайна смерти и сохранение в самой смерти вечной жиз­ни души - это и предстает как великая перспектива в празднике Пасхи.

Эти дни праздников могут быть пережиты в их глубинах, только если мы вспомним много вещей, ставших действительными для нас благодаря ду­ховной науке. Подумайте только о том, как тесно связаны мысли, возникающие из праздника Рож­дества, со всеми другими праздниками, которые посредством совсем иных образов знаменуют рож­дение Спасителя. Нам вспоминается праздник Митры - бога Солнца, отмечающий рождение Митры в пещере. Все эти вещи свидетельствуют о былой интимной связи человека с природой. То, что праздник Рождества связан с природой, символизируется Рождественской елкой, а само рож­дение человеческого существа также ведь направляет наши умы к процессам и силам природы. Но рождение, о котором духовная наука столь многое может сказать, это вндь рожде­ние Иисуса из Назарета, это есть рождение, преисполненное бесконечной значимостью. А памя­туя о том, что Дух Земли пробуждается зимой, что он становится наиболее активным в течение это­го времени года, когда внешняя природа лежит во сне, укрытая льдом и снегом, мы можем ощущать, что праздник Рождества ведет нас в саму элемен­тарную природу и что зажигание Рождественских свечей является символом того, как Дух Земли пробуждается в зимней темноте природы.

Если бы мы хотели связать праздник Рождества с жизнью и существом человека, мы бы сделали это лучшим образом, вспомнив, что человек связан с природой также и тогда, когда он отделяется от нее духовно, как он делает это во сне, когда в сво­ем «Я» и астральном теле отходит в духовный мир. Его эфирное тело остается связанным сверхчув­ственно с физическим телом и представляет ту часть человеческого существа, которая принадле­жит элементарной природе, той элементарной природе, которая пробуждается к жизни внутри Земли, когда та окутана снегом и льдом зимой. Это нечто значительно большее, чем аналогия, на са­мом деле это глубокая истина: вдобавок ко всему другому праздник Рождества символизирует то, что человек обладает в своем существе элементарным, эфирным принципом - эфирным телом, связан­ным с элементарной природой.

Если вы подумаете теперь обо всем, что гово­рилось в нашем кругу в течение многих лет о по­степенном помрачении и угасании сил человека, вы осознаете, как тесно все силы астрального тела человека связаны с процессами, несущими смерть. Мы много раз говорили о том, что сам факт, что и течение нашей жизни мы должны развить свое астральное тело и что в этом астральном теле мы должны получать наше духовное содержание, оз­начает, что тем самым мы вносим семена смерти в наше существо. Совершенно неправильно пола­гать, будто смерть связана с жизнью только во внеш­нем смысле, ибо связь эта является в высшей сте­пени внутренней и основополагающей. Наша жизнь является такой, какова она есть, только бла­годаря тому, что мы способны умирать таким об­разом, каким мы это делаем. Но это связано со всем развитием астрального тела человека. Опять-таки это более чем аналогия, когда мы говорим: празд­ник Пасхи является символом для всего, что связа­но с астральной природой человека, с той частью его существа, которая во время сна покидает фи­зическое тело вместе с человеческим «Я» и входит в духовный мир, откуда ведь и сошло к людям то Божественное духовное Существо, Которое в Иису­се из Назарета действительно прошло через смерть. Если бы это было сказано во времена, более живые для духовного, чем наше время, это было бы вос­принято как реальность, тогда как в наши дни это принимается только как символика. Если бы это было не так, то и сегодня многими было бы осозна­но, что целью учреждения праздников Рождества и Пасхи являлось дать человеку символы воспоми­наний, связанных с его духовной природой, с природой, которая несет смерть физическому в нем. Была необходимость дать знаки, напоминающие ему, что в своем эфирном и своем астральном теле он сам является носителем духовного. В наши дни такие вещи позабыты. Они вновь выйдут на свет, если человечество захочет обрести духовные ис­тины, подобные этим.

Однако помимо эфирного и астрального тела мы несем внутри себя нечто, являющееся чрезвы­чайно духовным - наше «Я». Мы знаем кое-что о его сложной природе. В частности, мы знаем, что это «Я» проходит от воплощения к воплощению, что внутренние силы «Я» строятся и организуются в той форме, которую мы приносим с ним в наше существо в каждом новом воплощении. В «Я» мы каждый раз вновь восстаем из смерти, чтобы под­готовиться для новой инкарнации. Это имен­но через «Я» являемся мы индивидуальностями. Если мы можем сказать, что эфирное тело пред­ставляет в определенном смысле то, что свой­ственно рождению и связано с элементарными силами природы, и что астральное тело являет в себе процессы, несущие смерть, то мы также мо­жем сказать, что «Я» представляет наше непрерыв­ное восхождение к духу, наше возрождение в духов­ной области, которая не является ни природой, ни миром звезд, но которая сама пронизывает их все. И как праздник Рождества может быть связан нами с эфирным телом, а праздник Пасхи - с астраль­ным, так праздник Пятидесятницы мы можем свя­зывать с нашим «Я». Пятидесятница есть празд­ник, который знаменует собою бессмертие наше­го «Я»; праздник, символизирующий тот факт, что мы, как люди, не только разделяем участь универ­сальной жизни природы, не только подвержены смерти, как и все природные существа, но что мы являемся индивидуальными бессмертными суще­ствами, снова и снова восстающими из смерти.

И какое прекрасное это находит выражение, если мысль Рождества, мысль Пасхи и мысль Пя­тидесятницы связываются между собой и разви­ваются далее! Праздник Рождества прямо связан с земными событиями, с зимним солнцестоянием, С тем временем, когда Земля окутана глубочайшим мраком. Отмечая праздник Рождества, мы как бы следуем закону, которым управляется само земное существование; когда ночи наиболее долгие, а дни самые короткие, когда Земля скована морозом, мы больше отходим в себя, в свое внутреннее, и ищем духовное, которое теперь живет внутри Земли. Праздник Рождества связан с Духом Земли; он на­поминает нам снова и снова, что мы принадлежим Земле и что Дух должен был сойти с космических высот и принять земную форму, с тем чтобы стать ребенком среди детей Земли.

Праздник Пасхи имеет иную установку. Вы хорошо знаете, что Пасха определяется отношением солнца к Луне и приходится на первое воскресе­нье после первого полнолуния, наступающего после двадцать первого марта, то есть после весеннего равноденствия. Так что праздник Пасхи установ­лен в соответствии с положением Солнца по отношению к Луне. Чудесным образом, следовательно, праздник Рождества связан с Землей, а праздник Пасхи — с Космосом. На Рождество нам напоминается о наиболее святом на Земле, на Пасху нам напоминается о наиболее святом на Небе.

Однако мысль, коренящаяся в христианском празднике Пятидесятницы, связывается самым прекрасным образом с тем, что даже выше звезд - с универсальным, духовным, космическим пламе­нем, которое в огненных языках нисходит на Апо­столов и индивидуализирует их. Это то всепрони­кающее пламя, которое индивидуализирует и про­никает в каждое отдельное человеческое существо. Поистине праздник Пятидесятницы связан как со всей Вселенной, так и с отдельным, индивидуаль­ным человеком. Как праздник Рождества связан с Землей, а праздник Пасхи - с Солнцем, звезда­ми, так праздник Пятидесятницы напрямую свя­зан с человеком, с индивидуальным человеком, с тем, как он получает искру духовной жизни из всей Вселенной. То, что было дано человечеству в целом через нисхождение на Землю Существа, ко­торое было одновременно Богом и человеком, это стало реальным для каждого индивидуального человеческого существа в огненных языках Пяти­десятницы. Эти огненные языки являют собою на самом деле то, что в равной мере живет в чело­веке, в звездах, в [земном] мире.

Итак, для тех, кто ищет духовное, этот празд­ник Пятидесятницы имеет значение и содержание особенной важности, призывая снова и снова к постоянному обновлению духовного поиска.

В наши дни жизненно необходимо, чтобы та­кие мысли о Праздниках года были восприняты в более глубоком смысле, чем в иные времена. Ибо то, как мы выйдем из зловещих событий этого века, будет очень сильно зависеть от того, насколь­ко глубоко окажутся люди способны переживать подобные мысли. То, что души должны будут сами проложить свой путь из нынешних катастрофических обстоятельств, уже начинает пониматься и реализовываться здесь и там. И тот, кто прихо­дит к духовной науке, должен даже с большей интенсивностью ощущать как необходимость време­ни то, что должна быть влита новая сила в общую духовную, культурную жизнь - сила преодоления материализма. Такая победа над материализмом будет возможна только если люди воспламенят переживание духовного мира в живую деятель­ность внутри себя. И тогда также и праздник Пя­тидесятницы будет отмечаться наиболее внутрен­не и с истинной серьезностью.