Валентир Вембер. Об отношении к времени.

"У меня нет времени". Как часто я произношу эту фразу! Бесчисленное количество раз и в разных вариантах: "как раз сейчас у меня нет времени", "на это у меня времени нет", "мне не хватило време­ни", "времени было в обрез", "я хотел бы иметь больше времени для этого дела", "эта работа отнимет у меня мало времени", "я, к сожалению, потратил время".

Материя времени и её применение

Время в нашем представлении является тем, чем мы владеем ограниченным образом. Это род невидимой материи, имеющейся в наличии в недостаточном количестве.

Врач Олаф Деккерс обращал моё внимание на то, что время могло бы быть исходным сырьём, будь оно демократичным образом распределено над миром. Каждый человек имел бы тогда равное количество часов, а именно — двадцать четыре часа в день. О каком другом исходном сырье можно было бы ещё сказать, что оно равным образом распределено для всех людей Земли?

Звучит, конечно, забавно, но не совсем верно. Люди имеют разный возраст и по-разному нужда­ются в такой материи, как время. Одним его вполне достаточно, другим постоянно не хватает. Второй случай касается, как правило, тех, кто живёт в государствах с сильно развитой индустрией. В любом случае двадцати четырёх часов в день многим не хватает. Они хотели бы больше.

Поэтому в индустриальных государствах ос­новное усилие направляется на то, чтобы время экономить. Люди хотят обходиться со временем более или менее бережливо и эффективно. Одним из главных средств для достижения этой цели служит увеличение скорости. Чем быстрее нечто происходит, тем больше человек экономит время. Это звучит по меньшей мере логично: мы пытаемся экономить время там, где только это возможно.

Во времена Гёте поездка из Штуптарта в Гамбург продолжалась несколько дней. Сегодня скоростной поезд преодолевает это расстояние за несколько часов. Экономим ли мы таким обра­зом время? Собственно говоря, так должно быть. Но в таком случае мы могли бы иметь больше времени, чем Гёте. Странно, но этого не проис­ходит. В письмах и дневниках Гёте ничего не говориться о том, что ему не хватало времени. Напротив. Даже движение почтовой кареты было для него слишком быстрым. Он выражал жела­ние более спокойно наблюдать ландшафт, изме­нение флоры. Поэтому он с большим удовольст­вием ходил пешком, и именно при этом возникли многие из его стихов.

Гельдерлин, современник Гёте, тоже любил хо­дить пешком, преодолевая при этом такие расстоя­ния, как из Нюртингена в Бордо или из Карлсруэ во Франкфурт. По словам его биографа Пьера Бертро, в исключительных случаях он мог пройти восемь­десят километров в день.

"Что за растрата времени?" — сказали бы сего­дня. Как хорошо, что мы имеем современную технику с её огромными скоростями, которая помо­гает нам экономить время. Но несмотря на это, что-то в наших современных подсчётах не так.

Использование времени благодаря организации и скорости

Из сообщения журнала "Шпигель" 1998 года мы узнаём, что средняя скорость автомобилей в горо­де составляет всего шестнадцать км/час и прибли­жается к темпу, "которого достигали наши предки, когда они шесть тысяч лет тому назад изобрели колесо". Немногие поверят подобному утвержде­нию, так как оно противоречит тому субъективному чувству, что машины ездят быстрее. Но время ожидания у светофоров, и особенно в пробках, приводит нас к средней величине. Французский философ Пауль Вирилио справедливо говорил о безумном застое нашей цивилизации.

Итак, мы обманываем себя нашей скоростью. Мы только думаем, что экономим время, в то время как в действительности — как в хитром трюке — совершенно ничего не выигрываем. Мало кто с этим согласится. Потратить неделю на путь из Карлсбада в Италию, как во времена Гёте? Неделю, чтобы послать письмо из Европы в Америку, как несколько лет назад? Разумеется, мы экономим сегодня время благодаря современной технике. Но спросим себя, какой ценой? Как раз при езде на большой скорости можно наблюдать, что "сэкономленное" время используется лишь ограниченным образом.

Благодаря высоким скоростям человек часто приводит себя в такое состояние, что нуждается подчас в нескольких днях, пока сможет опять более или менее нормально работать. Летая на реактив­ных самолётах, мы получаем подобный опыт.

Так происходит потому, что душа и жизненные силы человека не дают скорости себя перехитрить. Им нужно своё собственное время, прежде чем они тоже прибудут на новое место. Ходьба же всегда остаётся человеческой мерой.

Как указывает Рудольф Штайнер, спокойная ходьба соответствует скорости, с которой в ходе года солнце по эклиптике проходит зодиакальный круг. Если бы человек мог спокойно идти с посто­янной скоростью 4,5 км/час 24 часа в день 365 дней в году, он смог бы обойти вокруг Земли. Он мог бы странствовать по Земле вместе с Солнцем. Итак, темп ходьбы странным образом является скоро­стью, которая находится в созвучии с космически-земным соотношением.

Иногда я спрашиваю себя, не потому ли боль­шинство культурных людей прошлого были в выс­шей степени продуктивны, что они так много ходи­ли? Доказано, что ходьба действует на человека гармонизирующим и оживляющим образом. Явля­ется ли в таком случае приобретение скорости равноценным утрате творческой жизненной силы?

К чему эти рассуждения? При сегодняшних масштабах вряд ли кто-то сможет и захочет, как в восемнадцатом веке, преодолевать все расстояния пешком или на лошади. Мы живём в то время, когда скорости поклоняются как Богу. И этому богу под названием "скорость" мы готовы положить к ногам всё, что он потребует.

Вторым способом экономии является возмож­ность эффективного использования времени, так называемая "организация времени". Руководители предприятий, например, обучаясь возможности иметь приоритеты, учатся тому, как нужно обра­щаться с деньгами и правильно организовывать время. Против этого нечего возразить, ибо, конеч­но, имеет смысл разумно распределять своё вре­мя. Но всё же в принципиальном отношении к времени эти приёмы ничего не меняют. В данном случае время представляется ценным сырьём, которым человек способен обладать и из которого он должен извлекать выгоду.

Может ли человек "обладать" временем?

Верно ли традиционное представление о вре­мени? Является ли время действительно тем сосудом, из которого человек черпает определён­ное количество? Можно ли время "иметь"?

Психолог Эрих Фромм в соей знаменитой книге "Обладание и существование" пишет, что мы живём в культуре обладания, а не в культуре бытия. Мы хотим владеть в обмен на то, что ещё не в состоянии в полной мере жить. Мы ещё не суще­ствуем. Этим Фромм подразумевает, что мы ещё не высшие, бессамостные, творчески дарующие люди, хотя и имеем в себе эти способности.

Современная установка на желание обладать, которую описывает Фромм, распространяется и на наше отношение к времени. Мы думаем, что можем время иметь. Но только эго человека всегда стре­мится к обладанию, в то время как высшее сущест­во человека хочет не обладать, но, благодаря тому, что оно творчески действенно, существовать.

Если человек пытается через организацию времени его экономить, то он может легко и неза­метно сохранить, а в худшем случае даже укрепить свою основную установку обладания временем. Благодаря этому в большинстве случаев после определённых успехов в организации времени отношения с ним становятся ещё сложнее. К пол­ному изменению своей точки зрения человек при­дёт только тогда, когда научится иначе понимать сущность времени.

О сущности времени

В девяностых годах девятнадцатого века Ру­дольф Штайнер достиг фундаментальных познаний о сущности времени. Он опубликовал их в связи с изданием естественнонаучных трудов Гёте. Ру­дольф Штайнер указывает на различие между духовным миром и миром физическим. Это можно прояснить прежде всего на примере с математикой, которая является первой чисто духовной областью, достигнутой человеческим сознанием.

Углы треугольника, например, как геометри­ческие построения, не состоят друг с другом во временных отношениях. Также и закон о сумме углов треугольника совершенно независим от каких-либо временных определений. То же самое относится и ко всем алгебраическим соотноше­ниям. Но если человек хочет построить угол в физическом мире, то это возможно лишь во временной последовательности. Время только тогда играет роль, когда нечто духовное привно­сится в физический мир.

Другой пример. Наблюдаемые феномены "си­ней лакмусовой бумаги", "кислоты" и "окрашенной красным лакмусовой бумаги" химически находятся в чисто духовном отношении друг к другу, а имен­но, как причина и следствие. Кислота является причиной возникновения красного цвета на лакму­совой бумаге. Причина и следствие имеют чисто духовную, независимую от времени связь. Но если отношения причины и следствия должны стать проявленными в физическом мире, то это может произойти только в последовательности. Причина должна возникнуть до следствия, следствие — после причины, в то время как на духовной плоско­сти они логически находятся друг в друге.

Благодаря этим размышлениям, мы приходим к совершенно новому, поразительному понятию вре­мени. Мы видим, что время выступает только тогда, когда существо предмета проявляется. Подобное существо можно понимать только как духовное. Но это означает "Время — не сосуд в котором происхо­дят изменения, оно существует не "до" вещей или "за пределами" их. Время есть смысловое выражение того обстоятельства, что факты по своему содержа­нию последовательно зависят друг от друга".

Время рождается из духа, когда дух проявляет­ся физически. В чём же лежит значение этого нового понятия для нашего отношения к времени?

Сотворение времени

Если мы поймём, что время возникает только тогда, когда нечто сущностное становится види­мым, мы узнаем, что можем способствовать воз­никновению времени. Привнося в физический мир, в котором мы живём, нечто существенное, мы создаём время. Тогда мы уже не должны его иметь или им овладевать, мы творчески участвуем в процессе его возникновения.

Как же это должно выглядеть практически?

Попытаемся вспомнить о том, что происходит, если нами овладевает какая-либо благотворная идея — например, идея помощи ребёнку. В этом случае мы можем наблюдать, как подобная идея сама себе создаёт время, когда мы вводим её в физический мир. Время вдруг появляется и, странным образом, мы не ощущаем его нехватки для другого.

Зная это, можно понять, почему Гёте никогда не жаловался на отсутствие времени: духовно творческие люди не нуждаются во времени, они создают его, поскольку оно осуществляет их идеи. Время словно прилетает к ним. Вспомним о таких неординарных людях, как Моцарт или Шуберт, которые особенно много создали в своей короткой жизни. Столько лет, сколько прожили эти композиторы, необходимо нам сегодня толь­ко для того, чтобы переписать всё, что они соз­дали. Нетворческий человек — а по сравнению с Моцартом и Шубертом все мы нетворческие люди — привносит в мир далеко не так много, и потому у него возникает впечатление, что ему не хватает времени. В действительности ему недос­таёт творческих сил.

Таким образом, мы разрешаем проблему време­ни не тем, что экономим его, а тем, что его создаём.

Выигрывание времени из любви к деятельности

Какое значение это имеет для повседневности? Именно в повседневности существует множество неприятных занятий, которые "стоят" для нас времени и отвлекают нас от существенного: стопки непроверенных тетрадей для учителей, постоянная уборка за детьми для родителей, работа в бюро, корреспонденция, бесконечные совещания, не­сносные покупки, ремонты, уборки и так далее. Что меняется в отношении этой работы благодаря новому понятию о возникающем времени?

Если человек знает, что время возникает, то становится важным не то, сколько времени требу­ется для определённой работы, но какое отноше­ние имеет к ней человек. Планирование работы имеет значение, но не играет основной роли. Более существенным является то, имеет ли человек творческое отношение к выполняемой работе. Но творческим отношением называется, как правило, любовное отношение. Творец любит своё творе­ние. Речь идёт о том, чтобы к кажущейся поначалу тягостной и "пожирающей время" работе развить любовное отношение. В этом корень нового отно­шения со временем.

Мало смысла в том, чтобы любовное отноше­ние себе внушать, оно должно быть правильным образом создано. Но это возможно лишь на основе разума и познания. Я должен познать поставлен­ную передо мной задачу и её отношение ко мне. Я должен найти тот пункт, где я могу её понять и полюбить. Спиноза называл это "любовью к судьбе". Чем глубже и честнее она осуществляется, тем больше становится любовное и творческое отно­шение к задаче. И, наоборот, если я раздражаюсь, ощущая её несоответствие себе, то подрываю тем свою творческую способность.

Ослабление раздражением

Каждый человек по опыту знает, что работа удаётся гораздо легче, если он имеет на неё силы, и идет труднее, если человек чувствует себя слабым. Во многом это вопрос силы, а не времени, но он приводит нас к вопросу об источ­нике силы — о любви — как в космосе, так и в человеке. Это не значит, что не существует таких задач, с выполнением которых мы не можем справиться. Но действительно ли дело обстоит так, или я могу иметь к работе любовное, творче­ское отношение — вопрос познания каждого отдельного случая.

Для многих работ, которые прежде "стоили" времени, необходим долгий процесс создания к ним любовного отношения, процесс, который требует постоянного наблюдения. В конкретном случае это может выглядеть так: вечером я про­сматриваю задачи следующего дня, определяя важность задач и распределяя время. Особо трудные, обременительные задачи я продумываю несколько раз, пытаясь познать их позитивный смысл в моей жизни. Если этот смысл в своей задаче я нашёл, я посылаю ей навстречу чувство, полное любви, подобно тому, как я могу такое чувство подарить человеку.

Таким образом я начинаю любить свои задачи, и это начало любви родилось из первого познания. На следующий день я попытаюсь ввести нежное зерно любви в физический мир и благодаря этому смогу начать создавать время.

Итак, надо быть осторожным: метод экономии времени не действует, и тот, кто идёт подобным путём, потерпит поражение. Продуманной органи­зации работы эти размышления не заменяют, но в обхождении со временем они прокладывают новый путь, который одновременно ведёт к познанию судьбы: путь от культуры обладания к культуре творческого бытия.

Валентир Вембер
"Дас Гётеанум" №45/1999