Предисловия

К НОВОМУ ИЗДАНИЮ ЭТОЙ КНИГИ

Перед выходом в 1918 году девятого издания этой кни­ги я подверг ее тщательной переработке. С тех пор ко­личество сочинений, направленных против выраженного в ней антропософского мировоззрения, значительно возросло. Издание 1918 г. было значительно расширено и дополнено. Проработка настоящего издания этого не потребовала. Кто захотел бы обратить внимание, как я, в разных местах своих трудов, сам себе делал возможные возражения для того, чтобы определить их вескость и лишить их силы, тот, в основном, сумел бы узнать мои ответы на труды оппонентов. Внутренних оснований подобным же образом дополнять содержа­ние, как в 1918 году, «а этот раз не было, несмотря на то, что с тех пор антропософское мировоззрение в моей душе, именно за четыре последних года, со многих сто­рон расширилось, и мне дано было его также углу­бить. Но это расширение и углубление привело меня не к сомнениям относительно изложенного в этой кни­ге, а к взгляду, что найденное с тех пор дает полное право в содержании этого основополагающего изложе­ния ничего существенного не изменять.

Рудольф Штайнер
Штутгарт, 24 ноября 1922 года

ПРЕДИСЛОВИЕ К ДЕВЯТОМУ ИЗДАНИЮ

Как перед выпуском предыдущих изданий этой книги, так и на этот раз я вновь проработал ее изложение. И эта проработка привела предстоящее новое издание к довольно большому числу дополнений и пояснений. В особенности сильно переработана глава «Перевоплоще­ние духа и судьба». Во всем том, что было дано в пре­дыдущих изданиях, как духовно-научные выводы, я ни­чего изменять не нашел нужным. Поэтому ничего суще­ственного из того, что имело в книге место прежде, не опушено. Напротив, многое добавлено. — В духовно-научной области постоянно испытывается потребность, довести уже высказанное однажды до большей ясно­сти, освещая изложение по возможности с разных сто­рон. Как видишь себя принужденным для нахождения меткого слова, для выработки выражения использовать то, что принес дальнейший душевный опыт, об этом я уже говорил в предисловии к шестому изданию. В этом новом издании я в особенности придерживался этой необходимости. Поэтому именно оно может быть обозначено, как «значительно расширенное и дополнен­ное».

Рудольф Штайнер
Берлин, июль 1918 года

ПРЕДИСЛОВИЕ К ШЕСТОМУ ИЗДАНИЮ

Почти каждый раз, когда являлась потребность в новом издании этой книги, я вновь тщательно перерабаты­вал то, что изложено в ней. И в этот раз я совершил ту же работу. Относительно новой переработки мне пришлось бы сказать подобное тому, что было сказано относительно третьего издания. Поэтому содержанию книги я предпосылаю «предисловие к третьему изда­нию». — Но на этот раз я особенно тщательно поста­рался привести многие детали изложенного к еще большей ясности, чем я смог это сделать в прежних из­даниях. Я знаю, что в этом отношении надо бы сделать еще очень и очень многое. Но при описании духовного мира, поскольку дело касается того, чтобы найти мет­кое слово, соответствующий оборот для выражения ка­кого-либо факта, переживания, находишься в зависимо­сти от путей по которым идет душа. На этих путях, когда «настало время», само собой является выраже­ние, которое напрасно ищешь, когда хочешь преднаме­ренно его найти. Я думаю, что именно по отношению к важным деталям в познании духовного мира мне было дано в некоторых местах этого нового издания достичь значительного. Кое-что представляется мне лишь те­перь выраженным так, как должно. Я могу сказать, что эта книга приняла некоторую долю участия в том, что со времени ее первого появления, 10 лет тому на­зад, пережила моя душа, стремясь к дальнейшему познанию духовного мира. Пусть план и даже само изло­жение этого издания во всем существенном еще и соот­ветствуют вполне первому изданию, все же из многих мест книги можно увидеть, что она для меня являлась чем-то живым, чему я дал часть того, что, как полагаю, я завоевал себе в продолжении десяти лет духовных исследований. Раз книга должна была стать не чем-то совершенно новым, а новым изданием старой, то есте­ственно, что переработка ее должна была ограничиться скромными рамками. Я старался также путем отдель­ных «дополнений и пояснений» позаботиться о том, что­бы на тот или иной вопрос, могущий возникнуть у чи­тателя, был дан ответ в самой книге.

В тревожное время, с взволнованной душой пишу я эти строки, которые должны предшествовать шестому изданию этой книги. Она была напечатана уже до 163 стр., когда над Европой разразилось роковое собы­тие, переживаемое теперь человечеством. Сейчас, когда я пишу это предисловие, мне представляется невозмож­ным пройти мимо того, что обрушивается на душу в по­добное время.

Рудольф Штайнер
Берлин, 7-го сентября 1914 года

ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ

То, что было сказано по поводу выхода второго издания этой книги, может быть высказано также и отно­сительно третьего. И на этот раз в отдельных местах были вставлены «дополнения и пояснения», которые кажутся мне важными для более точного формулиро­вания изложенного; необходимости же в существен­ных изменениях того, что заключалось в первом и вто­ром издании, как мне казалось, нигде не было. — Не требует в настоящее время изменения также и то, что было сказано по поводу задачи этой книги уже при ее первом появлении и прибавлено в предисловии ко вто­рому изданию. Поэтому здесь будет повторено преди­словие первого издания, а также и то, что было добав­лено в предисловии ко второму изданию.

В этой книге будет дано описание некоторых облас­тей сверхчувственного мира. Тот, кто хочет признавать один лишь чувственный мир, сочтет это описание за не­существующее порождение фантазии. Но кто хочет ис­кать пути, ведущие за пределы чувственного мира, тот скоро научится понимать, что человеческая жизнь при­обретает цену и значение только через прозрение в иной мир. Таким прозрением человек не отчуждает­ся — как опасаются многие — от «действительной» жизни. Ибо лишь благодаря ему научается он твердо и уверенно стоять в этой жизни. Он знакомится с при­чинами жизни, между тем, как без этого прозрения он, как - слепой, ощупью пробирается через следствия. Лишь через познание сверхчувственного, чувственно «действительное» получает смысл. Поэтому, через та­кое познание человек становится пригоднее для жизни, а не наоборот. Действительно «практическим» челове­ком может стать лишь тот, кто понимает жизнь.

Автор этой книги не описывает ничего, чего бы он не мог засвидетельствовать на основании опыта, тако­го рода опыта, какой возможен в этих областях. Лишь пережитое им самим в этом смысле будет здесь изло­жено.

Как обыкновенно в наше время читаются книги, так эту книгу читать нельзя. В известном отношении каждая страница, даже каждая фраза этой книги должна быть проработана читателем. Это было сознательно поставленной задачей. Ибо только так эта книга может стать для читателя тем, чем она должна стать. Тот, кто только прочитает ее, не читал ее совсем. Ее истины должны быть пережиты. Лишь в этом смысле Духоведение имеет ценность.

Эту книгу нельзя судить с точки зрения общеприня­той науки, если точку зрения для такого суждения не взять из нее же самой. Если критик станет на эту точ­ку зрения, то он, конечно, увидит, что в изложенном нет ничего такого, что противоречило бы истинной на­учности. Автор знает, что ни одним словом он не же­лал - вступить в противоречие со своей научной добросовестностью.

Кто захотел бы еще на ином пути искать изложен­ные здесь истины — найдет его в моей «Философии Свободы». Различным образом обе эти книги стремят­ся к одной и той же цели. Для понимания одной из этих книг вовсе нет необходимости в прочтении другой, хотя для иных, конечно, и полезно.

Кто в этой книге станет искать «самых последних» истин, тот, может быть, отложит ее неудовлетворенным. Но из всей области Духовной науки сначала необходи­мо было дать основные истины.

Конечно, человеку по самой его природе свойствен­но сразу ставить вопросы о происхождении и конце мира, о цели бытия и о существе Бога. Но кто стремит­ся найти не одни лишь слова и понятия для рассудка, а истинные познания для жизни, тот знает, что в сочи­нении, в котором идет речь о начале Духовного позна­ния, он не вправе говорить о вещах, принадлежащий к высшим ступеням мудрости. Лишь понимание этого начала уяснит, как должны ставиться высшие вопросы. В другой книге того же автора, непосредственно сле­дующей за этой, именно в «Тайноведении», можно най­ти дальнейшие сообщения о рассматриваемой здесь об­ласти.

В предисловии ко второму изданию было добавле­но: Кто в настоящее время дает изображение сверх­чувственных фактов, тот должен уяснить себе две ве­щи. Во-первых, что наше время нуждается в развитии сверхчувственных познаний; а во-вторых, что теперь в духовной жизни встречается множество представле­ний и ощущений, которые делают для многих такое изложение прямо-таки дикой фантастикой и мечта­тельностью. Настоящему времени необходимы сверх­чувственные познания, ибо все то, что человек узнает о мире и жизни обычным путем, пробуждает в нем бес­численные вопросы, на которые ответ могут дать лишь сверхчувственные истины. Ибо в этом не следовало бы себя обманывать: то, что может быть сообщено об ос­новах бытия внутри теперешнего духовного течения, для более глубоко чувствующей души является не от­ветами, а вопросами о великих загадках мира и жизни... Человек может некоторое время придерживаться мне­ния, что в том, что дают «строго научные факты» и вы­воды иного современного мыслителя, он имеет разре­шение загадок бытия. Но когда душа доходит до тех глубин, которых она должна достичь, если она поисти­не понимает самое себя — тогда то, что сначала каза­лось ей решением, открывается ей лишь как побужде­ние к истинному вопросу. И ответ на этот вопрос не должен идти навстречу одному лишь человеческому любопытству, но от него зависит внутренний покой и цельность душевной жизни. Достижение такого ответа удовлетворяет не только стремление к знанию, оно де­лает человека работоспособным и созревшим для жиз­ненных задач, тогда как отсутствие разрешения соот­ветствующих вопросов обессиливает его душевно, а в конце концов также и физически. Познание сверхчувст­венного дает нечто не только для теоретических вопро­сов, но и для истинной жизненной практики. Именно вследствие характера современной духовной жизни по­знание духа является необходимой областью познания для нашего времени.

С другой стороны, мы стоим пред фактом, что мно­гие сейчас с наибольшей силой отвергают именно то, что для них всего необходимее. Принудительная власть многих мнений, которые строятся на основании «досто­верных научных опытов», для многих так велика, что они неизбежно должны отнестись к содержанию такой книги, как эта, как к беспочвенной бессмыслице. Тот, кто излагает сверхчувственные познания, может без всякой иллюзии отнестись к этому. Конечно, легко поддаться искушению потребовать от такого авто­ра «непреложных» доказательств того, что он из­лагает. Но только при этом не принимают в соображе­ние, что здесь сами впадают в заблуждение, ибо тре­буют — конечно, сами того не сознавая, — не доказа­тельств, лежащих в самой вещи, но таких, какие же­лают признать сами, или же какие он в состоянии признать. Автор этой книги знает, что в ней нет ничего, чего не мог бы признать каждый, кто стоит на почве современного естествознания. Он знает, что можно от­дать должное всем требованиям естествознания и имен­но потому признать само по себе обоснованным при­мененный здесь способ изображения сверхчувственно­го мира.

Да, именно подлинный научный способ представления и должен был бы почувствовать себя в этой кни­ге как дома. И кто так думает, на того многие споры произведут то впечатление, которое охарактеризовано в глубоко верных словах Гете: «Ложное учение не под­дается опровержению, ибо оно основывается на убеж­дении, что ложь есть истина». Споры бесплодны с тем, кто допускает лишь доказательства, соответствующие его собственному складу мышления. Кто знаком с сущ­ностью «доказывания», для того ясно, что человече­ская душа находит истину иначе, чем путем спора. — В силу этих взглядов пусть эта книга будет выпущена в свет и во втором издании.

Рудольф Штайнер