Рождественский курс. Лекция первая (Дорнах, 2 января 1924 года).

Мои дорогие друзья!

В первую очередь я хотел бы поговорить с вами о том, что касается медицинского обучения как такового. Сегодня оно строится на естественнонаучном мировоззрении или, лучше сказать, на естественнонаучном подходе, не дающем возмож­ности приблизиться к знанию о человеке и совершенно непри­годном для того, чтобы на его основании судить о человеке. Так, молодые медики приходят к больным и даже входят с ними в контакт, не имея, собственно, каких-либо реальных представлений о человеке здоровом. Ведь если анатомию и физиологию изучать так, что в результате образуется пред­ставление, будто наиболее существенным в человеческом ор­ганизме являются выступающие в твердых очертаниях органы или системы органов, такие, как костная или мышечная, и если по обыкновению рассматривать эти системы именно в тех устойчивых очертаниях, в которых их обычно изображают, то в результате образуются совершенно ошибочные представле­ния о человеке. Ведь то, что обычно изображают в книгах и затем в том же виде рисуют в воображении, то, что, собствен­но, считается содержанием познания, находится в непрестан­ном процессе становления, в непрестанном созидании и разру­шении, в непрестанном становлении, возникновении и исчезновении. И представляя себе это возникновение и исчез­новение, мы сможем заключить, что в отношении человече­ского организма от всего, имеющего контуры, строго очерчен­ного, нам необходимо перейти к текучему, лишенному строгих границ, что мы должны представлять себе человека как результат, скажем так, потока, постоянно проходящего через те или иные части человеческого организма. К тому, что является лишь малой частью человека, нам нужно добавить, если можно так выразиться, «жидкого» человека, не подчиня­ющегося тем законам, которым подчинено его строго очерчен­ное тело.

Сегодня на основе анатомо-физиологических представле­ний бытует мнение, что если человек принимает в себя жид­кость для утоления жажды и затем все больше и больше увеличивает ее количество, принимая четвертый, пятый ста­каны воды, то эта добавочная жидкость претерпевает в орга­низме тот же процесс, что и первый стакан воды. Однако это не так. Первый стакан воды проходит в организме через сложный процесс, и он длится до тех пор, пока немного не стихнет жажда. Второй стакан воды, принимаемый когда жажда уже не так сильна, проходит через организм, минуя этот процесс и гораздо быстрее, чем первый. Он не проходит того сложного пути, которым прошел первый стакан воды, и в случае со вторым стаканом мы в большей мере имеем дело, если можно так выразиться, просто с продолжением потока в «жидком» человеке.

Итак, истинное познание человека должно считаться, во-первых, с существованием строго очерченных органов, но также и со всем тем, что есть в организме текучего. На это, конечно, указывают, но при этом находящиеся в движении соки и вообще всю конфигурацию жидкостей в человеческом организме пытаются объяснить исключительно из законов динамики или механики. Это никому не удается, потому что в тот момент, когда начинаешь принимать во внимание сущест­вование «жидкого» человека, в свои права вступает так назы­ваемое эфирное тело человека.

Физическое тело человека является, собственно, тем, что приводится в анатомических рисунках, что можно встретить в анатомических атласах и книгах по анатомии. Но здесь нам следует отвлечься от всего, относящегося к движению жидко­сти в человеческом организме, которое не зависит от земных сил. Вмешательство земных сил здесь также имеет место, но по самой своей сути движение жидкости в человеческом организ­ме независимо от земных сил. Оно находится в сильной зави­симости от тех планетарных сил, о которых я уже говорил в одной из своих лекций.*

Итак, мы должны отметить, что пока мы имеем дело со строго очерченными органами и системами органов, во внима­ние принимаются лишь земные силы. Когда же мы имеем дело с тем, что циркулирует, будь то циркуляция питательных соков либо уже превращенных в кровь питательных соков, то в качестве направляющих сил здесь выступают не земные, а планетарные силы. Об этом мы еще будем говорить более подробно. Здесь же затрагивается только принципиальная сторона вопроса.

Итак, по существу мы имеем «твердого» человека, сопря­женного с физическим телом, и «жидкого» человека, сопря­женного с эфирным телом. Но в человеческом организме принимает участие также и воздушный, газообразный эле­мент, и притом в гораздо большей степени, чем это может показаться на первый взгляд. Его организующая и животворя­щая роль в организме всецело зависит от астрального тела, так что, например, дыхание человека в его физическом проявле­нии нужно понимать как функцию астрального тела.

Следовательно, «физический» человек сопряжен с физиче­ским телом, «жидкий» человек — с эфирным телом, «газооб­разный» человек — имея в виду деятельность всего газо- или воздухообразного — с астральным телом. Что же касается четвертого, «теплового» человека, то нисколько не вызывает сомнений, что в пространстве, занимаемом физическим чело­веком, и даже несколько вне его наличествует дифференциро­ванная теплота. Измерив температуру за ухом или под мыш­кой, вы обнаружите вполне дифференцированный тепловой организм. Температура везде будет различной. Температура печени или органов кишечника будет столь же определенной, сколь и их местоположение. Температура печени сильно отли­чается от температуры других органов, так как печень облада­ет совершенно особой тепловой организацией.

Тепловая организация изначально связана с Я-организа-цией. И теперь вы, собственно, впервые получаете возмож­ность представить себе человека, человека, который несет в себе вещества, обычно встречающиеся на Земле, в твердом, жидком, газообразном и тепловом состоянии. Все то, что имеет в человеке тепловой характер, управляется Я-организацией. И когда что-либо находится в определенном тепловом состоя­нии, оно воздействует на то, что проникает в это тепло, и здесь мы уже имеем дело с действительным состоянием Я-организации. То, что Я-организация обычно производит в человече­ском организме, происходит опосредованно, через его тепло­вую организацию.

Рассмотрим ситуацию, когда я хожу, просто хожу. При этом я из своей Я-организации оказываю воздействие на тепловую организацию своего организма. То, что совершает в нем тепло — в той мере, в какой ноги содержат в себе жидкость, наполняющую их твердые составные части, — яв­ляется следствием опосредованного воздействия Я-организа­ции, в то время как непосредственное влияние Я-организация оказывает только на тепловой организм.

Таким образом, во всем организме, в его твердой, жидкой, газообразной и тепловой организации, мы видим воздействие Я-организации, но воздействие происходит лишь через по­средство тепловой организации. Опять же во всем организме мы замечаем влияние астрального тела, но непосредственно оно воздействует только на нашу воздушную организацию, и так далее. Остальное вы можете представить себе сами.

Заметьте, что при таком способе рассмотрения перед вами открывается совершенно новая возможность. Если вы прини­маете то, что вам предлагают сегодня физиология и анатомия и что они так красиво изображают и выдают за цельного человека, итак, если вы принимаете это, то вы никогда не получите возможности от подобного человека перейти к ду­шевному и тем более к духовному началу. Разве найдется во всем мире что-либо душевное или духовное по своей природе, которое захотело бы иметь хоть какое-нибудь отношение к человеку, изображаемому сегодняшней физиологией или ана­томией? Отсюда и возникли всевозможные, на первый взгляд хорошо продуманные теории о взаимодействии душевно-ду­ховного начала с телесным. Остроумные, равно как и сума­сбродные — в наше время эти характеристики часто означают одно и то же, — они происходят из концепции психофизиче­ского параллелизма, согласно которой душевно-духовные и телесные процессы протекают одновременно и параллельно по отношению друг к другу. Здесь и не пытаются отыскать связь между ними. Но в тот момент, когда вы приходите к понима­нию упорядоченной тепловой дифференциации и в этой упорядоченной тепловой дифференциации обнаруживаете дея­тельное участие Я-организации, вы можете сказать: да, впол­не возможно, что в тепловом эфире действует Я-организация и тем самым опосредованно, через тепловую организацию, она может действовать во всем человеке вплоть до его строго очерченной физической структуры.

Связь между физическим и душевным началами в человеке не обнаруживается лишь по той причине, что никто не учиты­вает, что человек обладает этим последовательным рядом уровней организации, в которых опять же деятельна духовно-душевная организация. В действительности дело обстоит так, что когда вы, к примеру, испытываете страх, то это простое душевное состояние в первую очередь оказывает воздействие на вашу тепловую природу. Трудно представить себе, что душевное переживание страха приводит в трепет члены ваше­го тела, — это невозможно, ведь в этом случае вам пришлось бы обратиться к чему-то наподобие психофизического парал­лелизма. Но вполне возможно представить себе, что под влия­нием страха душевная организация, внедренная в тепловой эфир, возбуждается и что страх изживает себя в указанных изменениях теплового состояния. Через это тепловая органи­зация переносит свое воздействие на дыхание, а затем уже и на «жидкого», и дальше вниз, вплоть до «твердого» человека. Только таким образом вы получаете возможность перекинуть мост от физического элемента к душевному.

Не усвоив подобных знаний о человеке, вы никогда не сможете от здорового человека, от рассмотрения здорового человека перейти к рассмотрению человека больного. Рас­смотрим какой-либо орган человеческого тела, скажем, пе­чень или почки, которые, находясь в так называемом нормаль­ном организме, определенным образом несут в себе импульсы Я-организации, причем эти импульсы пронизывают вначале тепловой организм, а затем направляются вниз до четко очер­ченной печени или четко очерченных почек, и так далее. Мы можем видеть, что здесь не исключена возможность того, что действие Я-организации через тепловуюорганизацию внезап­но усилится и будет отличаться от обычного и Я-организация в отношении печени или почек будет воздействовать на тепловую организацию слишком сильно, то есть так, как она не должна этого делать. Человеческий организм устроен так, чтобы в нем могла действовать Я-организация. Если организа­ция человеческого организма проявляется неправильным, произвольным образом, то возникает возможность заболева­ния. Если представить себе человеческий организм так, как его сегодня описывает анатомия или физиология, то возмож­ность заболеть для него исключена. Но ведь должно же болез­ненное состояние откуда-нибудь возникнуть. В организме каким-то образом должна присутствовать возможность воз­никновения болезни.

Рассмотрим случай, когда Я-организация должна сильно воздействовать, например, на сердце, — воздействовать опос­редованно, через тепловую организацию. Если в силу опреде­ленных обстоятельствах то, что опосредованно, через тепло­вую организацию должно происходить в сердце, происходит в печени или в почках (вы можете также и во внешнем мире нечто, являющееся тепловым состоянием, не желая этого, дис­гармонично направить в какое-либо другое место), — значит в организме происходит то, что и должно было произойти. Одна­ко происходит это в другом месте, и возможность возникнове­ния заболевания здесь налицо.

Только приняв во внимание все сказанное выше — и никак иначе, — придете вы к пониманию возможности возникнове­ния заболевания. Вы должны сказать себе: все происходящее в человеческом организме есть естественный процесс. Но бо­лезнь также является естественным процессом. Где же прекра­щается здоровый процесс? Где начинается болезненный про­цесс и как возможен переход от здорового к болезненному? Ответить на эти вопросы, оставаясь в рамках того, что предла­гается обычной физиологией и анатомией, совершенно невоз­можно. Только если вам известно, что нездоровое в печени является здоровым в сердце и должно находиться здесь, — если, конечно, речь идет о человеке в целом, — вы получите представление о возможности заболевания. Ведь если бы чело­веческий организм не мог из Я-организации вызвать тепловую организацию, которая должна находиться в области сердца, то этот человеческий организм не мог бы, к примеру, ни думать, ни чувствовать. Но поскольку он проникает в организацию печени или почек, то возникает необходимость изгнать его оттуда и водворить его, так сказать, в первоначальные грани­цы. И посмотрите, мои дорогие друзья, для этого в природе имеются субстанции и субстанциональная деятельность, кото­рые могут просто взять на себя функцию того или иного органа и оказывать воздействие на деятельность эфирного тела, дея­тельность астрального тела, деятельность Я-организации. Итак, мы говорим, что Я-организация неправомерным обра­зом проникает в почки, — все это должно сегодня послужить нам лишь введением. В ближайшие дни мы поговорим об этих вещах на профессиональном уровне.

Итак, допустим, что Я-организация почек чрезмерно дея­тельна. Прописав больному Equisetum arvense (полевой хвощ), мы предоставляем почке возможность сделать то, что в этом аномальном, болезненном состоянии обычно выполняет Я-организация. Итак, вы видите, что во время болезни в почечную организацию проникает Я-организация. При этом она проявляет себя так, как она должна проявлять себя только в сердце, а не так, как это должно было бы происходить в почках. И здесь происходит процесс, которому здесь не место и который возникает оттого, что сюда чересчур интенсивно вторгается деятельность Я-организма. От него можно изба­виться только в том случае, если искусственным образом возбудить в почках процесс, равнозначный деятельности Я-организма. Вы достигнете этого, если вам удастся правильным образом доставить к почкам Equisetum arvense, сохранив при этом все его свойства и специфику воздействия. Почка имеет большое сходство с полевым хвощом. И в тот момент, когда он переносит свою деятельность на почку, Я-организация изго­няется оттуда. Однако в дальнейшем, когда деятельность, развиваемая заболевшим органом, уже станет иной, а Я-орга­низация вновь вернется к исполнению своих собственных задач, эта Я-организация будет действовать уже оздоровляю­щим образом. Вы сможете вызвать к оздоровляющей деятель­ности так называемые высшие тела только в том случае, если сумеете изгнать их из больного органа, а затем вновь вернете их к исполнению их собственных задач. Тогда они будут действовать посредством реактивной силы, которая воздейст­вует на больной орган оздоровляющим образом. Если вы хотите познать эти силы, если вы хотите изучить человече­ский организм в его отношении к устройству Космоса, к трем царствам природы, составляющим окружение людей на Зем­ле, то возникает необходимость в ином естествознании, отлич­ном от того, которое повсеместно распространено сегодня.

Я хочу привести вам один пример. Все вы знакомы с муравейником. Вы знаете, что из муравьев добывают муравь­иную кислоту. На сегодня это все, что могли бы сказать о муравьиной кислоте химики, а также, пожалуй, и химики-фармацевты, но сверх этого они ничего не знают. Им, напри­мер, неизвестно, что если в лесу нет муравьев, которые выпол­няли бы свою работу, то из-за гниения корневищ, а также всего того, что подвержено гниению, природе наносится страшный ущерб. А это в свою очередь наносит огромный ущерб всему земному развитию. Земля погибает от накопле­ния своих истлевающих органических остатков. И теперь представим себе — я привожу это, не вдаваясь в подробности, — что дерево, переставшее развиваться и перешедшее, скажем так, в некий род минерального состояния, гниет, превращает­ся в труху. Благодаря жизнедеятельности муравьев в области леса в почве и в воздухе в исключительно высокой потенции всегда содержится муравьиная кислота. Она проникает во все, затронутое гниением, и лишь благодаря тому, что возникает как результат действия муравьиной кислоты, дальнейшее раз­витие Земли вновь бывает спасено и таким образом земной прах не разлетается по Вселенной, а может послужить матери­алом для дальнейшего развития Земли. Стало быть, те веще­ства, которые, казалось бы, являются всего лишь выделениями насекомых или других животных, на самом деле, если только верно понимать их функции, являются спасительными для дальнейшего земного развития.

Теперь вы видите, что простое исследование веществ, про­водимое сегодня химиком, не может привести к постижению их мировых задач. Однако не постигнув мировых задач тех или иных субстанций, невозможно познать назначение ве­ществ, вводимых внутрь человеческого организма. То, что совершенно незаметно происходит в природе с муравьиной кислотой, постоянно протекает также и в человеческом орга­низме. В одной из своих лекций я уже имел возможность подчеркнуть следующее**: человеческому организму предука­зано всегда содержать в себе определенное количество муравь­иной кислоты, поскольку она восстанавливает подверженную процессу старения человеческую вещественность. Поэтому в отдельных случаях приходится констатировать, что количест­во муравьиной кислоты в организме того или иного человека недостаточно. Здесь нужно принять во внимание, что содержа­ние муравьиной кислоты в различных органах неодинаково. Затем нужно выяснить, какому из органов человека ее недо­стает, и ввести ее в организм. Впрочем, иногда муравьиная кислота не помогает, в то время как в других случаях она действует весьма эффективно. Бывает и так, что организм прямо-таки защищается, обороняется от непосредственного введения муравьиной кислоты, но в то же время он обнаруживает сильную склонность, при повышенном содержании в нем щавелевой кислоты, самостоятельно вырабатывать из щавеле­вой кислоты муравьиную. В тех случаях, когда посредством муравьиной кислоты не удается достичь результата, часто бывает необходимо предпринять лечение щавелевой кисло­той, ибо из нее в человеческом организме вырабатывается муравьиная кислота. Все это должно послужить лишь указа­нием на то, что необходимо изучать не только строго очерчен­ные органы, но также соко-жидкостные процессы, изучать их как вовне, в Космосе, так и в самом человеческом организме во всех подробностях.

Здесь нужно отметить, что определенные, порождаемые деятельностью человека, процессы в природе доступны на­блюдению, но при естественнонаучном объяснении всего их значения понять невозможно.

Я хочу указать вам на одно достаточно обычное явление. В южных странах растет смоковница (инжир). Есть смоковни­цы, приносящие дикую смокву, но есть и такие, особым обра­зом возделанные, которые приносят сладкие плоды. Люди, на­до сказать, сильно изощрились в получении сладких плодов смоквы. Они делают следующее: они побуждают определенный вид ос откладывать яйца в уже достаточно созревший плод, в результате чего из осиного зародыша появляется ли­чинка, которая затем окукливается. Этот процесс прерывается людьми, и теперь уже молодые особи побуждаются к тому, чтобы откладывать яйца. Таким образом, благодаря тому, что в том же году родившееся поколение ос вторично откладывает яйца в те же плоды, они становятся значительно слаще. Южа­не проделывают следующее: они берут смоквы, близкие к со­зреванию, попарно связывают их и подвешивают к ветвям. Фрукты эти прокалываются осами, отчего их созревание силь­но ускоряется. Благодаря этому очень быстро развивается так­же и первое поколение ос, которое переходит к другим, несор­ванным фруктам, в результате чего последние также стано­вятся значительно слаще.

Это очень важный процесс, мои дорогие друзья, поскольку то, что в сжатом, концентрированном виде происходит в самой природе, в субстанции смоквы, происходит и тогда — но уже не локализовано, — когда оса или пчела забирает из цветка медовый сок, вносит его в улей и готовит из него мед. В действительности весь этот процесс, начинающийся с цветка и заканчивающийся приготовлением меда, в свернутом виде протекает в смокве благодаря тому, что люди вызывают про­цесс образования меда в ней, побуждая молодое поколение ос проколоть ее. Смоква, проколотая молодым поколением ос, вбирает в себя процесс производства меда. Здесь перед нами метаморфоза двух природных процессов, один из которых протекает растянуто и во время которого пчела издалека приносит в улей медовый сок и из него здесь готовится мед. Другой процесс протекает в дереве, на котором были попарно подвешены смоквы. Эти последние созревают быстрее, быст­рее появляется и новое поколение ос, которые, в свою очередь, начинают прокалывать другие плоды, в результате чего они становятся сладкими.

Эти процессы необходимо изучать, ведь они принадлежат к числу тех природных процессов, которые необходимо прини­мать во внимание. В человеке происходят процессы, о которых сегодняшние анатомия и физиология не имеют никакого поня­тия, поскольку они не обращают внимания на природные процессы, подобные тем, которые я вам только что описал. Здесь речь идет о том, чтобы, пронаблюдав эти тонкие процес­сы в природе, затем перейти к действительному познанию человека.

И все же обладать истинным, внутренним чувством приро­ды — значит уметь охватить взором тепловые явления, потоки воздуха, его потепление и охлаждение, игру лучей солнца в атмосфере, водяные пары, чудесную утреннюю игру росы на цветах, на растениях, удивительные процессы, происходящие, скажем, в чернильных орешках, которые возникают благодаря тому, что оса прокалывает листья некоторых деревьев и откла­дывает в них яички. Но все это нужно рассматривать «макро­скопическим» взором. Именно в этом и заключается чувство природы. И оно явно отсутствует, когда одно отрывается от другого, как это делает сегодняшняя наука, рассматривая пре­параты в микроскоп. Ведь при этом вещи просто отрываются от природы. Посуществу, мы имеем здесь дело со страшной иллю­зией. Чего, собственно, добиваются люди, прибегая к помощи микроскопа? Они хотят увидеть то, чего не увидишь обычным глазом. Им кажется, что, увеличивая размеры объекта, они наблюдают ту самую деятельность, которую он развивает, бу­дучи маленьким. На самом же деле они видят совершенно фальшивый, неистинный объект. Микроскопирование имеет смысл только в том случае, если вы обладаете столь сильным чувством природы, что после рассмотрения объекта в микро­скоп вы в состоянии внутренне трансформировать его обратно в соответствующее уменьшение. Тогда дело будет обстоять совершенно иначе, и вы увидите нечто совершенно иное. Рас­смотрев предмет в увеличении, вы затем должны, просто бла­годаря своей подвижной внутренней жизни, вновь уменьшить его в себе. Обычно этого не делают. В большинстве случаев понимание того, что соотношения величин природных объек­тов не релятивны, просто отсутствует. Теория относительно­сти величественна, но во многих областях она просто неприме­нима. Тем более в отношении человеческого организма!

Как-то три года назад я участвовал в профессорской дис­куссии. Эти люди совершенно не понимают, когда им гово­ришь, что человеческий организм не мог бы быть вдвое больше того, что он есть в действительности. Он просто не смог бы тогда существовать; размеры, которыми он обладает, опреде­лены для него Космосом не относительно, а абсолютно. И при ненормально больших размерах, как в случае с великанами, или ненормально маленьких, как у карликов, мы уже видим болезненное состояние. И нужно сказать, что, разглядывая что-либо в микроскоп, вначале видишь ложь, которую нужно суметь привести к истине. Но привести ее к истине можно только в том случае, если обладаешь чувством природы, на­правленным на то, что происходит вне нас, в самой природе.

Рассматривать и изучать такие вещи, как пчелиный улей, важно уже потому, что одна отдельно взятая пчела «глупа». Она обладает инстинктами, но она глупа; в целом же весь пчелиный улей чрезвычайно мудр.

Недавно у меня состоялась очень интересная беседа с рабо­чими. Они хотели, чтобы в неделю два раза, если это позволит мне время, я читал им лекции. Мы говорили о царстве пчел***, и во время беседы всплывали очень интересные вопросы. Пчело­воду прекрасно известно их значение. Если, например, пчело­вод любим пчелами и он заболеет или умрет, то весь пчелиный улей придет в беспорядок. И это действительно так. Один из присутствующих, размышляющий в духе современных воз­зрений, сказал: но ведь у пчелы нет развитого зрения, у нее нет представлений о пчеловоде, каким же образом у нее может возникнуть такое чувство единства, сплоченности? Более того. Допустим, в этом году пчеловод заботился об улье, но ведь в будущем году в нем будут уже совершенно другие пчелы, да и все совершенно изменится, вплоть до пчелиной матки. Как же там может возникнуть это чувство?

Я ответил следующее: тот, кто знает человеческий орга­низм, знает также, что за определенный период все вещества в нем сменяются. Предположим, что вы знакомы с человеком, который уехал в Америку и вернулся десять лет спустя. Вы встретите уже не того человека, которого вы знали десять лет назад. Вы найдете, что все вещества в нем сменились, вы обнаружите совершенно иную взаимосвязь между ними. Здесь происходит то же самое, что и в примере с пчелиным ульем, когда пчелы сменяются, но между ульем и пчеловодом сохраняется взаимная связь. Эта связь основывается на том, что в пчелином улье живет огромная мудрость. Улей — это не просто кучка отдельных пчел, он действительно имеет конк­ретную собственную душу.

Вот, наконец, то, что необходимо все вновь и вновь вбирать в свое чувство природы. Это — воззрение, согласно которому улей обладает душой. И тогда станет возможным эти несомые истинным, действительным чувством природы воззрения рас­пространить дальше, на что-нибудь еще. Лишь обладая позна­нием, вытекающим от такого чувства природы, которое умеет не только «микроскопировать», но и, если так можно выра­зиться, «макроскопировать», можем мы прийти к рассмотре­нию как здорового, так и больного человека. Этим мы займем­ся в ближайшие дни, обращая при этом особое внимание на то, что я бы назвал моралью в изучении медицины, моралью в медицинской науке. Этим мы займемся в ближайшие дни.

__________

* ... от тех планетарных сил, о которых я уже говорил в одной из своих лекций. — Неясно, о какой лекции здесь идет речь. Ср. лекцию от 2 марта 1920 года, приведенную в Библ. 321 «Духовнонаучные импульсы для развития физики. Второй естественнонаучный курс: Теплота на границе позитивной и негативной материальности».

** В одной из своих лекций я уже имел возможность подчеркнуть следую­щее... — см. «Человек и мир. Действие Духа в природе. О пчелах», Библ. 351.

*** Мы говорили о царстве пчел... — ср. «Человек и мир. Действие Духа в природе. О пчелах». Библ. 351.