Антропософия - Антропософияhttp://anthroposophy.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=364 |
Распечатать |
Социальные и экологические мировые проблемы всё возрастают, хотя и не привлекают к себе пристального внимания. Фонд «Альтернативная Нобелевская премия» пытается пробудить сознание людей к тем общечеловеческим ценностям, на основе которых только и могут развиваться новые формы совместной жизни людей на земле. Вот что рассказал об этой организации Якоб фон Уекскюль (Jakob von Uexkull), основатель «Альтернативной Нобелевской премии», в беседе с Роландом Бенедиктером (Roland Benedikter).
1980 году Якоб фон Уекскюль основал «Альтернативную Нобелевскую премию» – премию за верный образ жизни – потому что, по его словам, он не хотел видеть, как вокруг него рушится мир. Это было время на пике нефтяного кризиса, когда возникло также и движение «зеленых». Премия предназначалась тем, кто реально, своим умом, сердцем и волей вносил вклад в позитивное развитие человечества. Она отличалась от Нобелевской премии, которая присуждалась за конкретные научные достижения, но не учитывала вклад лауреата в практические, моральные и общечеловеческие ценности.
Роланд Бенедиктер: С 1980 года, времени появления «Альтернативной Нобелевской премии», многое изменилось: пала Берлинская стена в 1989 году, началось триумфальное шествие неолиберализма, произошёл подъём мировой цивилизации, начались террористические акты. Остались ли неизменными те принципы, которые были положены в основу Вашей организации?
Якоб фон Уекскюль: Оглядываясь на 25 лет назад, наиболее важным мне кажется то, что человечество, то есть мы все, невероятно много времени потратили впустую. Мы могли бы продвинуться намного дальше. Многое, что было важно раньше, актуально и сейчас, перед нами стоят те же самые вопросы. Активист мирового движения Рауль Монтенегро, который получил премию в прошлом году, мог бы получить её и 25 лет назад за ту же деятельность. Не устранена и опасность атомной войны, хоть она и стала меньше, но только потому что мы её недооцениваем. Ещё большим злом, чем терроризм является то, что каждый день тысячи детей умирают от голода, это во много раз больше, чем число погибших 11 сентября 2001 года. Когда мы наконец поймём, что за прошедшие 25 лет в мире насаждались фальшивые приоритеты? К сожалению, тогдашние пессимисты оказались правы. Сегодня эрозия пахотных земель, например, как и уничтожение окружающей природы, происходят быстрее, запасы нефти были умышленно завышены в интересах развития экономики, они фактически уже сошли на нет. Никто не был к этому подготовлен. 25 лет назад всё это уже имело место, но никто не хотел это осознать.– Какова роль Вашей организации в этом процессе?
– Премия могла бы в будущем поддержать многих отдельных личностей. Но мы поняли, что ощутимой помехой являются коррупция, политическая трусость и недальновидность. Отдельные политики, сторонники идеи мирового господства, являются узниками идеологии, из которой они не видят выхода. И в этом случае мы, наверно, упускаем шанс радикального перелома, аналогичного тому, который произошёл в Советском Союзе начала 90-х годов. Только сейчас он стал бы глобальным, но альтернативы для многих людей всё ещё нет.
– Какую альтернативу Вы видите?
– Например, научно доказано, что оскудение месторождений нефти будет продолжаться, свидетельством чему служит регулярный рост цен. Цены на нефть никогда больше не упадут. В конце концов это приведёт к свёртыванию темпов роста мировой экономики. Но ответственные за это эксперты и руководители банков говорят: «Мы не можем успешно функционировать в такой экономике, где требуется дополнительное финансирование для перехода к новым видам энергии. Мы можем действовать только в постоянно растущей экономике». Но это лишь выявляет абсурдность нынешней мировой экономической системы: или мы имеем её постоянный рост и таким образом раньше или позже получаем экологическую катастрофу, или мы не имеем роста, но раньше или позже получаем экономический крах. Эта система не может быть жизнеспособной.
– Речь идёт о том, чтобы мы наконец научились правильно ставить вопросы. Вопрос не может звучать так, как ставят его сегодня неолибералы: какой уровень гуманности, культуры, солидарности, защиты окружающей среды, любви может быть достигнут за счёт развития экономики? Вопрос должен стоять таким образом: какую новую экономическую систему мы должны выработать, чтобы решить культурные, социальные, экономические проблемы? И это не вопрос денег. Великий экономист Джон Мэйнард Кейнес (John Meynard Keynes) как-то сказал: «Всё, что мы, как человеческое сообщество, можем сделать, мы, конечно, можем и финансировать. Но большинство людей подпадают под фетишизм денег. Это проблема распределения».
– Консервативная религиозность так же мало может помочь в формировании необходимого нового сознания, как и критический деконструктивизм. Нам нужно новое, субъективно-объективное сознание.
– Да. И этому должен служить университет носителей «Альтернативной Нобелевской премии». Эти люди могли бы активно работать над практическим, конкретным применением такого сознания в решении глобальных мировых проблем. Если существует «верный образ жизни», то существует и «ошибочный образ жизни». Мы все хотим лучшего мира для своих детей. Универсальная относительность сегодняшней культуры не даёт нам двигаться вперёд. Существуют общечеловеческие ценности. «Альтернативная Нобелевская премия» уже 25 лет пытается сделать их действенными. Только осознание этих ценностей может предотвратить угрозу «борьбы культур». Конфессиональные религии до сегодняшнего дня очень мало этому содействовали. Почему, например, люди, разрушающие окружающую среду, уничтожающие Божье творение, а вместе с тем и основы нашей жизни, не отлучаются от церкви? Это могло бы стать предостережением для человечества. Однако церковь считает, что только катастрофа может привести человечество к изменению сознания. Это абсурд. Вопрос стоял бы совсем иначе, если бы современные люди обладали спиритуальностью при полном рассудке.
– На чём основывается Ваша спиритуальность? Вы часто упоминаете о необходимости индивидуальной спиритуальности для людей XXI века.
– Сегодня каждый должен найти эту спиритуальность для себя самого как реальность. Лично я под спиритуальностью понимаю прежде всего восприятие, ощущение себя частью великого божественного целого. Придти к такому пониманию мне помогло изучение трудов моего деда, биолога Якоба фон Уекскюля, который как-то написал, что дарвинизм – это не наука, а баловство. В действительности в природе доминирует не конкуренция, а кооперация. Так же должно быть и в человеческом обществе, в отличие от сегодняшней системы.
– Но что произойдёт, если и дальше будет продолжаться также?
– Приведу один пример. Двенадцать ледниковых слоёв в Гренландии, которые каждый год, спускаясь, врастают в полярное море, определяют направление течения Гольфстрима. Сейчас в связи с потеплением на Земле они разрушаются. Научные исследования показали: в 1997 году слои были ещё не тронуты. Зимой 2004 года из них остались только два. Это означает угрозу того, что Гольфстрим затопит берега. Это может привести к такому изменению мирового климата, которого до сих пор не было. Таким образом, мы находимся на пороге апокалиптической ситуации. Политические и экономические этажи власти этого уже не оспаривают. Индустриализация по сегодняшней американской и европейской модели означает для Земли конец биосферы. Культурная, экологическая и прежде всего душевная нищета возрастают несмотря на то, что жизненные условия улучшаются. Если не будет развиваться новая наука, которая объединит спиритуальные и современные критические аспекты, нам предстоят тяжелые времена.
– Что является сегодня основной проблемой нашего времени?
– Люди всё ещё ждут, что произойдёт чудо. Они не делают ничего, пытаются держаться на плаву. Они говорят себе: «Эта проблема слишком серьёзна, я не вижу своей истинной задачи, у меня нет для этого времени, моя голова, сердце, воля заняты другим. То, что я делаю, я делаю хорошо и правильно». Это всё прекрасно. Но целью глобального, длительного развития не может быть побочная деятельность. Она требует всех наших сил. Поверьте мне: у нас впереди только несколько лет, возможно, десятилетий.
Das Goetheanum № 27/2005
Перевод с нем. М.К.