Георг Кюлевинд. Мое тело и я

IV. Отношение духовно-душевного к физическому

Когда мы занимаемся физкультурой, двигая ру­ками, кистями рук, всеми частями тела, мы ощу­щаем себя, воспринимаем свои движения. И по­скольку мы представляем себе свои движения, то можем направлять их в соответствии с чувством движения. У нас создаётся впечатление, что чле­ны тела движутся изнутри, то есть «через нас», через оболочки ощущения себя.

Движения выражения (разговор, жесты, мимику, улыбку и пр.) мы переживаем иначе; в этих случаях мы не ощущаем себя, и чаще всего не знаем, каким образом приводим в движение соответствующие части тела. Если мы внимательно понаблюдаем за собой при разговоре, то заметим, что органы речи движутся не благодаря нашей сознательной воле, но благодаря целенаправленной речи, содержанию речи. Наше внимание поглощено этим содержани­ем, поэтому мы не воспринимаем себя. Без пре­увеличения можно сказать, что органы речи дви­жутся как бы извне - поэтому восприятие отсутст­вует и чувство движения «молчит». Если оболочки ощущения себя соответственно не развиты, человеку трудно управлять телесностью, подобно неко­торым больным и аутистам.

Непосредственные ощущения тела

Можно задать вопрос, каким было отношение духовно-душевного и телесности в древние вре­мена, когда человек не говорил о себе в первом лице, когда не проявлялся или не сильно прояв­лялся эгоизм и оболочки ощущения себя были неразвиты или слабо развиты. Известно, что в то время люди гораздо лучше и искуснее могли об­ходиться со своим телом, что сегодня, несмотря на выразительность движений без оболочек ощу­щения себя вряд ли возможно.

Речь идет о выразительности движения. Если культурная жизнь сакральна, иначе говоря - ос­мыслена, тогда все движения тела согласованы, служат выражению и поэтому возбуждаются из­вне. Тело и его части используются как инстру­менты, и - в противоположность нашему чувству, которое сопровождает движения рук и кистей при работе, - приводятся в движение извне. Так как в культуре и, соответственно, в людях постоянно развивался эгоизм и одновременно из жизни ис­чезало сакральное, движение входило в оболочки ощущения себя и стало ими управляться, соглас­но ощущениям.

Это прежнее отношение к телу или частям тела повторяется в любой творческой деятельности. В музицировании, живописи и пр. руки, кисти рук, и всё тело становятся инструментом, ощущение се­бя исчезает, и вместо этого действующие члены тела «срастаются» с инструментом (скрипкой, смычком, клавишами рояля, кистью и пр.), чувство осязания как будто расширяется (к примеру, при игре на рояле - через клавишу, молоточек вплоть до удара по струне). Это происходит без «ощуще­ния тела», чувство осязания целиком работает наружу, как познающее. То же и при письме, и при некоторых спортивных упражнениях. Все эти дей­ствия нужно сознательно изучать. Движения орга­нов речи, мимики, движения при выпрямлении и ходьбе происходят обычно неосознанно.

Опосредованные ощущения тела

Если оболочки ощущения себя становятся «по­средником» между душевно-духовным и телесным, то не может произойти непосредственного позна­ния тела через ощущения, так как ощущение себя, которое опутывает тело, как эгоизм, не может по­знавать и потому не может служить средством со­общения. Оболочки закрывают познающие ощуще­ния тела. Познающее чувство было, например, та­ким, благодаря которому древняя медицина (на­пример, древнегреческая) так удивительно много знала о телесности, внутренних органах (печени, селезёнке, почках, костном мозге и так далее) и их функциях, не нуждаясь во вскрытиях, анализах, об­следованиях, благодаря которым естественнона­учная медицина две - три тысячи лет спустя лишь частично заново открыла эти функции. Например, тайны древней китайской медицины: многочислен­ные виды пульсаций, силовые линии в теле и др. - медициной, основанной на предметном наблюде­нии, ещё не изучены.

С прежним отношением человека к его телес­ности неразрывно связано и то, что переносимость телесных повреждений раньше была намного больше, отчасти потому, что возникающая боль была меньше, а отвлечение внимания от повреж­денного места эффективнее, чем в наше время. Одновременно с восприимчивостью к боли возрос­ла потребность в телесных удовольствиях. Лече­ние физических и психических заболеваний при прежнем отношении к телесности происходило значительно эффективнее благодаря духовным методам, так как сам больной имел более непо­средственное, пусть даже и бессознательное от­ношение к своему телу, чем человек, связанный со своим телом через ощущение себя. Врач, который одновременно был жрецом, мог через сознатель­ное воздействие на сновидческое сознание боль­ного достигать лучшего исцеления.

Познающее отношение

Завеса оболочек ощущения себя рассеивается при каждом акте познания. Здесь вступает в дей­ствие высшее, истинное Я. Именно оно обычно познает, не прибегая к самосознанию. После ко­роткого, мгновенного акта познания сознание опять погружается в оболочки ощущения себя, поэтому познание приписывают существу эго или ощущающему себя повседневному Я - другого повседневное сознание не знает.

Внутренний путь к сознательному пробуждению внимания идёт сегодня прежде всего через созна­тельную концентрацию в мышлении. Через медитативные упражнения с «мягкой волей» его интен­сивность возрастает, и туман оболочек спадает. Одновременно усиливается внимательность. Благодаря этому истинное Я становится более незави­симым от телесных ощущений, способным к созна­тельному, познающему отношению к телесности. Исцеление происходит благодаря истинному Я.

В оболочке вокруг тела возгарается первое, предварительное Я-сознание, что может стать для человека исходным пунктом на пути незави­симости его сознания. Это означает, что свет внимательности становится внутренним светом. Тот внутренний свет, который достигнут путём сознательной внутренней работы, в Евангелии назван «Сыном Света».

Георг Кюлевинд
Das Goetheanum №22/2001
Пер. с нем. Т.Г.