Георг Кюлевинд. В чем отличие Звездных детей?

Продолжительность возраста маленьких детей

Люди, принадлежащие к различным культу­рам, подчас с трудом понимают друг друга, и от­носятся друг к другу враждебно. Многие истреб­ленные группы людей были ничуть не хуже, чем их палачи, но лишь другими, прежде всего - ме­нее эгоистичными.

В Новом Завете (Иоанн, 15,25) мы читаем: «...Возненавидели Меня напрасно». Это цитата из двух псалмов (69,5 и 35,19). «Напрасно», но не без причины. Ибо Бог представлял собой ис­тинного человека, истинную недогматическую мудрость, которая ориентирована не на тексты, но интуитивно находит для каждой ситуации мо­ральное, творческое деяние. Он напоминает лю­дям о том, чем они могут быть. Их отказ в требо­вании изменить себя в отношении идеального образа легко оборачивается ненавистью к Тому, Кто представляет этот образ. Не зря в Новом За­вете Христос называет маленького ребенка идеалом человека (Матфей 18,2; 18,10; 19,13; Марк 9,33; 10,13; Лука 9,46; 18,15). И уже его ученики проявляют непонимание существа ре­бенка (Матфей 19,13; Марк 10,13; Лука 18,15). Уже в то время мир взрослых отличался от мира детей. Со временем это различие становилось всё больше. В чем оно состоит?

Другие, незамеченные...

Маленькие дети переживают мир единым с собой, идентичным; взрослые - дуалистичным, в отношении: субъект-объект. Недуалистичное пе­реживание означает: вне дистанции, не связанном с мышлением, в грезящем ясно-чувствовании. По­гружаясь в эмоцию или художественное произве­дение, взрослые тоже теряют дистанцию. «Отде­ление» от мира происходит через силы антипатии или, выражаясь иначе, благодаря образованию «ощущению себя».

Новую генерацию детей можно характеризо­вать таким образом, что у них появление «ощу­щения себя», отделение от духовного и физиче­ского мира происходит гораздо медленнее, чем в прежних генерациях, отделяющие силы начина­ют в них действовать позже. По сравнению с «нормальными» эти дети «опаздывают», будучи по своей сути другими. В них преобладают силы симпатии и связанные с ними различные «откло­нения» от привычных и ожидаемых способностей и достижений в школе, в детском саду, дома.

Вместо линейного, понятийного мышления они живут в образном чувствующем «мышлении» (все образы, однако, познаваемы и эстетически прочувствованы). Так как они сильно связаны и с миром, и со своими внутренними жестами, у них существуют трудности с образованием понятия, которое является главной целью воспитания в большинстве школ. Образование понятий предполагает селективно разграниченную вниматель­ность. Если, например, мы хотим дать ребенку понятие «гладкий», то показываем ему разные вещи с гладкой поверхностью. Ребенок должен при этом разграничить форму, величину, матери­ал, функцию предмета и самостоятельно выде­лить то, что относится к понятию «гладкий». Если ребенок еще находится в переживании идентич­ности, то он не может провести этого «разграни­чения», он переживает глобально и не приходит к образованию понятия. Это относится ко многим детям с так называемым синдромом ADS, ADHD, легастении, Аспергера - а также к Звездным де­тям. Они с трудом согласуются с миром взрослых. Если это отличие конституции не понимается ок­ружением (родителями, учителями), то на таких детях быстро ставится штемпель «отстающие», «не способные к обучению» и т.д. В действитель­ности они просто другие, обладают другими, в большинстве случаев не замеченными, способно­стями. А поскольку эти способности не замечают­ся, то они и не ценятся, не развиваются. Вместо этого детей бранят за слабые «достижения», оце­нивая их как некачественные. Это часто приводит к депрессиям, к чувству неполноценности и ком­пенсируется упрямством, строптивостью, агресси­ей или уходом в себя. Так возникает «трудный» ребенок. Затем его обследуют психологи и психи­атры, тестируют, посылают во вспомогательную или особую школу, где к нему предъявляют зани­женные требования и проводят медицинские об­следования. Этот спуск заканчивается психиатри­ей. Ребенок, который не чувствует себя понятым, не находит смысла в жизни, считает себя безна­дежным и полностью уходит в себя - снова в дру­гое бытие.

Так называемую гиперактивность тоже можно рассматривать как продолжение жизни маленько­го ребенка. Почти все здоровые дети сегодня, еще не умея ходить и уже начав говорить, необы­чайно «активны». Это исключительное стремле­ние к познанию и опыту мы считаем «нормаль­ным». Но когда подобное поведение остается вплоть до школьного возраста, мы начинаем го­ворить о «гиперактивности».

...и опасный мир ребенка

Если ощущение себя в теле не достаточно сильно развито, тогда образ действия чувств так­же сдвигается в направлении состояния малень­кого ребенка: «физическое» познание, связанное с физиологическими функциями органов чувств, усиливается благодаря чувствующим компонен­там. Это является причиной гипер - и гипофунк­ции, в особенности в области слуха, когда опре­деленные шумы эти дети воспринимают с болез­ненной силой. Асимметричное слышание обоими ушами тоже может стать предпосылкой легасте-нии, ADHD и трудностей в обучении. С нарушени­ем слуха странным образом связаны и дисфунк­ции других чувств: таких, как зрение, обоняние, вкус и различные аномалии ощущения осязания и тепла.

Если сознание ребенка не достаточно незави­симо от сопереживания окружения, то его внима­ние не может фиксироваться (например, на учи­теле), оно отвлекается всем, что в окружении (на­пример, в классе) происходит, а происходит что-то постоянно: шорох переворачиваемых страниц, движение детей, уличный шум и т.д. Собственно говоря, у этих детей не недостаток внимания, а избыток его. «Дети-бабочки» схватывают за ко­роткое время гораздо больше (благодаря своему чувству), чем так называемые нормальные с их продолжительными наблюдениями.

Подобные отклонения объясняются слабым «ощущением себя». Но одновременно с этим можно наблюдать необыкновенные способности: прежде всего беззнаковую коммуникацию («чте­ние мыслей») и тот взгляд, благодаря которому эти дети просматривают и понимают в своей ду­шевно-духовной сущности друг друга и взрослых - в обществе и в школе это часто выглядит тоже непривлекательно. Можно вспомнить, что многие творческие (во всех областях) люди были легастениками или аутистами - в любом случае не «нормальными».

Не полное «отделение» от мира означает ме­нее глубокое инкарнирование - со всеми преиму­ществами (таланты) и недостатками (неправиль­ная жизнь на Земле). Мы знакомы с попытками компенсировать это в виде агрессии, автоагрес­сии, насилия, разрушительной ярости, жестких привычек, принуждения к порядку и другого. Все это служит тому, чтобы заменить отсутствующий центр, повседневное Я. Правильным решением проблемы могла бы стать выработка истинного Я, которое поначалу приносят с собой Звездные де­ти (это видно тотчас после рождения в их проник­нутом самосознанием взгляде).

Феномены, которые все чаще проявляются в новой генерации детей, можно сформулировать так: эти дети дольше сохраняют способности маленьких детей и связанное с этим отношение к духовному и физическому миру - часто намного дольше, чем взрослые об этом знают. С одной стороны это про­является в духовности душевной структуры, а с дру­гой - в более медленном вхождении в мир взрос­лых. Благодаря неправильной оценке (суждению) и неумелым действиям одно из них можно уничто­жить, а другое сделать невозможным.

Другая возможность человеческого бытия. Что делать?

Не удивительно, что многие родители, учите­ля, лечебные педагоги не видят описанных изме­нений в душевно-духовной конституции детей (ко­торые могут проявляться в аллергиях, вегетатив­ной лабильности и прочем, что встречается сего­дня повсеместно), а может быть и не хотят ви­деть. Это другое бытие невозможно понять без духовно ориентированного учения о человеке. Трудно себе представить, что в развитии челове­чества происходят такие быстрые изменения. Я не упоминаю здесь исторических и научно-исторических параллелей. Нельзя быть в претен­зии и к специалистам, которые неправильно ис­толковывают это развитие, хотя влияниями окру­жения все сложнее становится объяснить трудно­сти в школе и детском саду, не говоря уже о генетических обоснованиях. Вместо того, чтобы зара­нее дискриминировать отличающихся детей по­добными предрассудками, пора уже их научно исследовать.

Не может ли быть, что по отношению к этим детям мы (более старшие из взрослых) чувствуем то же, что современники Христа. Дети показывают нам зеркало, в котором наряду с идеалом челове­ка возникает наш реальный образ, и мы с трудом выдерживаем сравнение. Дети нам говорят: «Мы показываем вам другую возможность человече­ского бытия, совместной жизни; хотите ли вы ее принять? Если да, то вы должны многое делать иначе, и прежде всего должны узнать, что мы не­сем с собой, перестать нас мерить по старым масштабам. Посмотрите на нас, прежде чем мы станем трудными, позже многое может в нас из­мениться».

В заключение я хотел бы лично обратиться ко всем взрослым, которые стоят перед лицом опи­санных выше трудностей. Вы могли не знать, что вам предстоит. С другой стороны, я никогда не перестану надеяться, что все больше друзей, особенно тех, кто знаком с духовной наукой Ру­дольфа Штайнера - несмотря на их собственные специфические трудности - увидят то, что проис­ходит сегодня между духовным миром и Землей. Я прошу вас, дорогие родители, дорогие педагоги: дайте шанс тому импульсу, который вышеупомя­нутое рассмотрение хочет поддержать. Может быть он откроет дорогу помогающей истине.

Георг Кюлевинд
Das Goetheanum N 13/2003